Ближе, чем ты думаешь

— Очень устала.

— Держу пари. Я хотела бы задать вам несколько вопросов. Может быть, вы предпочитаете, чтобы я вернулась после того, как вы отдохнете?

— Нет. Давайте покончим с этим.

— Хорошо. Тогда, может быть, расскажете обо всем с самого начала?

— Хорошо, — сказала Лилли, еще выше натянув на себя простынь. — По-моему, я пошла спать в одиннадцать или около того. Помню, что замерзла, когда тот парень вошел в мою комнату.

— Как вы думаете, каким образом он смог проникнуть туда?

— Входная дверь была заперта, если вы об этом. Правда, есть еще задняя дверь, которая откроется, если нажать посильнее, но… В общем, не могу точно сказать, как он попал внутрь.

— Хорошо, продолжайте, — сказала Эми.

— Дверь в мою комнату была закрыта, но дом-то старый. Открываешь ее, и она скрипит: уррр… а я сплю чутко. Вот это меня и разбудило. А потом он стал… шептать. Это было страшно.

— И что он говорил?

— Начал с того, что зашептал: «Тсс, тсс, не кричи, не надо… Я пришел не для того, чтобы сделать тебе больно». А потом поднял ту штуку, вроде меча. И говорит: «Я воспользуюсь этим только при необходимости». Тогда уже я заметила, что на нем были перчатки и темная одежда, и эта черная лыжная маска, и… Мне показалось, что я съезжаю с катушек.

Фразу я воспользуюсь этим только при необходимости упоминало больше десятка жертв. Теперь любой вопрос о том, есть ли связь между только что совершенным нападением и известными ей другими, звучал бы по меньшей мере глупо.

— Значит, он был в маске, — сказала Эми. — А что еще вы можете сказать о нем? Может, заметили рост, вес, или еще что-нибудь?

— Постараюсь вспомнить. Я так и думала, что когда-нибудь мне придется давать показания насчет этого парня. Я… когда я училась в старшей школе, то много раз смотрела передачу «Закон и порядок», вот и подумала: «Вдруг Маришка Харгитей когда-нибудь приедет, чтобы побеседовать со мной: у меня бы многое нашлось, что ей порассказать». Я, наверно, глупости говорю?

— Вовсе нет, — заверила ее Эми. — На самом деле это нам весьма пригодится. Это значит, что голова у вас соображала хорошо и сознания вы не теряли. Когда мы поймаем этого парня, думаю, что ваши показания прозвучат просто бомбой.

Лилли слегка улыбнулась.

— Вы правда так думаете?

— Думаю, у вас есть все шансы. Но давайте не будем забегать вперед. Продолжим. Мы говорили о росте и весе.

— Ну, вроде… Я бы сказала, сто семьдесят… может чуть выше — в общем, средний рост. А вес… Я не очень хорошо угадываю вес парней. Но не сказать, что он был толстый или типа того. Может быть, восемьдесят? Это нормально для парня?

Эми знала, что вес Плотца скорее составлял девяносто килограмм. Но около восьмидесяти — определенно допустимая погрешность.

— Не могли бы вы сказать, какой он был расы? Белый.

— Нет… не могу сказать точно. Мне жаль. В смысле, было темно, и…

— Понимаю. Не волнуйтесь, вы держитесь прекрасно, — сказала Эми. — Мы добрались до того, как он вошел в комнату. Что было дальше?

— Я уже рассказывала: он стал шептать мне в ухо, говорил, чтобы я не боялась, что он не причинит мне вреда, если я подчинюсь. И все время твердил: «Пожалуйста… спасибо» — в общем… Какой-то слишком вежливый он был для насильника, понимаете?

Эми кивнула.

— Ну, в общем, я заплакала, потому что так испугалась, и… Он как бы и правда пытался меня успокоить. Говорил: «Тсс, не плачь, не плачь». Сказал, что сожалеет насчет того, что делает со мной. А я ему: «Раз ты сожалеешь, почему же ты этим занимаешься? Почему бы тебе просто не остановиться? Не делай этого». А он и говорит: «Я делаю это, потому что должен». Потом снова сказал, что сожалеет, и велел мне снять одежду. Я ему в ответ: «Не буду» — а он поднимает тот меч и говорит что-то типа: «Я устыдился бы, порезав столь красивое лицо».

Для Эми это было доказательством того, что насильник тем самым стимулировал свою самоуверенность: его мания росла, он уже становился тем, кого спецы называли самоутверждающимся посредством власти. Иллюзия романтики еще продолжала немного волновать его, — а может, только она пока и волновала — но жажда овладения силой очевидно начинала брать верх. И это делало его гораздо более опасным.

— И как вы поступили? — спросила Эми.

— По-моему, я… Я понимала, что он сделает то, что собирался. То есть, у меня и раньше несколько раз был секс с парнями, когда я этого не очень хотела, так что, сказала я себе: «Думай, что это просто еще один случай такого неудачного секса». И это помогло мне успокоиться.

— А потом… Не знаю, в общем. Просто в голове постоянно сидела мысль о том, что меня изнасилуют, несмотря ни на что, так что мне чертовски хотелось потом поймать этого неудачника, когда все закончится. Вот я и подумала: «Может, стоит попробовать получше разглядеть этого парня, чтобы потом суметь опознать?» На нем же была эта маска и все такое… Короче, я сказала ему, что меня смущает оставаться обнаженной в одиночку, так что я могу раздеться, только если и он тоже разденется.