Ближняя Ведьма

– Коул? – ахаю я. Он не исчезает, а в голове у меня по-прежнему восхитительный туман, мой почти-сон. Я подбегаю к окну, забыв, что рама заколочена гвоздями. Прижав ладони к стеклу, я смотрю сквозь стекло, вокруг пальцев расплываются облачка пара. Снаружи усиливается ветер, оконное стекло дребезжит. Коул чуть наклоняет голову, и гвозди начинают дрожать, шататься и в конце концов падают на траву. Я приоткрываю окно. Коротко скрипнув, рама бесшумно отворяется, послушная моим пальцам. Становится слышен шум с улицы. В комнату врывается ветер и принимается теребить все, за что только можно зацепиться.

Не зная, на что решиться, я оглядываюсь на свернувшуюся под одеялом сестренку, но она сладко спит, браслет крепко привязан к запястью.

Снаружи на пустоши холодно и темно, но я лезу через окно, путаясь в собственных ногах. Выбравшись, я поспешно захлопываю ставни. Мне не терпится поскорее увидеть Коула, вглядеться в его лицо, в речную гальку его глаз. Хочу узнать, почему он оставил меня, как вернулся, что произошло днем. Я вижу, что Коул пошатнулся, и хочу скорее дотронуться до него, убедиться, что он правда здесь. В одной сорочке я пересекаю разделяющую нас узкую полоску. Босые ноги сразу немеют на холодной земле, руки – от холодного воздуха.

– Коул, – окликаю я снова, и на этот раз он делает шаг ко мне, протягивает руку. Подойдя ближе, я вижу, что это и вправду он. Я прикрываю глаза и никак не решаюсь снова их открыть, а он берет меня за руку, его пальцы, странно холодные, сплетаются с моими. Он не колеблется, не мнется, а наоборот, уверенно привлекает меня к себе и крепко держит. От этого у меня подпрыгивает сердце – примерно так бывает, когда я иду по следу и вдруг вижу впереди свою добычу. Я взвинчена, нервы на пределе. Он молча обнимает меня, а вокруг нас игриво вьется ветер.

– С тобой все в порядке? – Я пробегаю пальцами по его лицу и плечам. – Ты живой. Коул, они сказали… Я подслушала, как они…

Он не отвечает, только молча тянет меня за собой на пустошь, и я иду за ним, пьяная от радости и облегчения.

– Где ты пропадал? Что произошло? – Я снова начинаю злиться, вспомнив, как он ушел, как позволил им увести себя, и резко останавливаюсь. – Коул, да скажи же что-нибудь!

Я хочу повернуть назад, к дому, к Ближней, но он снова тянет меня за собой, прижимает к себе, слегка задыхаясь на ветру. Его щека касается моей. У меня ощущение, что я что-то забываю, но он находит мои губы, и поцелуй окончательно выбивает меня из колеи.

– Иди за мной, – шепчет он мне на ухо, холодное дыхание ласкает щеку. Я чувствую, что ноги подкашиваются… Хоть бы хватило сил идти за ним и не упасть, и тут он добавляет: – Я все тебе расскажу.

– Что с тобой было? Куда Отто тебя повел? – меня будто прорывает, вопросы так и сыплются. – Куда вы пошли?

– Я покажу тебе, – говорит он так тихо, приглушенно, что слова едва можно разобрать.

– Я нашла кости, – сообщаю я. На мгновение пальцы Коула на моей руке сжимаются сильнее, его лицо вроде бы темнеет, но тень проходит, а его глаза спокойны. Вокруг нас кружит ветер. Коул крепко обнимает меня и, положив руку мне на талию, ведет через пустошь. Стоит мне притормозить или потребовать объяснений, он тут же останавливается, поворачивается ко мне, смотрит в глаза и рукой приподнимает мне подбородок. Под его пальцами лицо мне заливает жар. А потом он целует меня в лоб, и на кожу словно капает прохладная капля росы.

– Коул, – шепчу я, смущенно и в то же время обрадованно, а он снова целует меня, на этот раз по-настоящему. В его поцелуе нет страха, нет неуверенности. Он касается ладонью моей залитой румянцем щеки и ведет все дальше, на холмы. Я едва замечаю, как позади нас скрывается из виду деревня. Зевая, я опираюсь на него в темноте, уверенная, что все это мне снится, что я у себя в спальне, в доме моей мамы, а холодно потому, что во сне я, должно быть, сползла с кровати на деревянный пол. Здесь, в моем сне, Коул жив, и мы гуляем. Я чувствую, что он рядом, вижу его одного, а остальной мир, кажется, пропал куда-то.

– Куда мы идем? – спрашиваю я. Коул все еще держит меня, держит как-то странно, одновременно легко и напряженно, и меня это смущает – я мгновенно напрягаюсь и пытаюсь оттолкнуть его. Оттолкнуть его от себя. Я толкаю одними кончиками пальцев. Это нелегко. Коул снова останавливается и поворачивается ко мне.

– Лекси, – шепотом зовет он, пальцами ласково обводя мою скулу.

Какими бы нежными ни казались его пальцы, я не могу ослабить их хватку. Я недоуменно моргаю, в грудь проникает холодный воздух и вместе с ним приходит паника. Я не должна сейчас находиться здесь. Мне необходимо быть дома.

– Пусти, Коул, и объясни, что происходит. Расскажи мне, что случилось.

А когда вместо ответа он снова пытается меня поцеловать, я начинаю отбиваться всерьез.

– Коул, отпусти сейчас же! – рычу я.