Читаем «Ближние люди» первых Романовых полностью

Биографу легко впасть в преувеличение и видеть за каждым переходом в новый чин достижения своего героя. Отчасти так и было, но Матвееву приходилось «конкурировать» за внимание царя с другими придворными. Не стоит думать, что он всегда был незаменим для Алексея Михайловича; в иное время царь отдавал предпочтение другим советникам. Как, например, псковскому по происхождению дворянину Афанасию Лаврентьевичу Ордину-Нащокину, назначенному управлять Посольским приказом и триумфально заключившему Андрусовский мирный договор в 1667 году. У Ордина-Нащокина, с одной стороны, и у дьяка Алмаза Иванова и Артамона Матвеева — с другой, были разные представления о внешней политике. Ордин-Нащокин считал возможным пожертвовать «малороссийским направлением» ради достижения выгоды во взаимоотношениях со Швецией. Матвеев же, приложивший много сил для выстраивания неформальных отношений с казачьей элитой, влиявший на выборы гетманов Войска Запорожского, считал по-другому. Свои представления о посольских делах были и у членов Думы бояр и князей Никиты Ивановича Одоевского, Юрия Алексеевича Долгорукова и других царедворцев, которым право совета царю принадлежало в силу традиции. Первейшим боярам-аристократам не могло нравиться, что их обходят какие-то выходцы из провинциального дворянства, как Ордин-Нащокин, или дьячьей среды, как Матвеев. Все думцы, получавшие чины в силу происхождения, считали их «выскочками». Компромисса достигли передачей Артамону Матвееву в управление Малороссийского приказа. Правда, к этому времени Матвеев остался без поддержки своего отчима дьяка Алмаза Иванова, умершего в 1669 году.

Главные вехи служебного возвышения Артамона Матвеева оказались связаны все-таки с выбором царем в невесты Натальи Кирилловны Нарышкиной и рождением в новом браке царевича Петра Алексеевича 30 мая 1672 года. Чин думного дворянина — 1670 год, пожалование «в Комнату» — на другой день после царской свадьбы 23 января 1671 года, назначение главой Посольского приказа, получение чина окольничего — в день рождения царевича Петра, назначение сына Андрея Матвеева в «царевичевы» комнатные стольники, и, наконец, боярство — с 8 октября 1675 года. Так всё запомнилось самому Артамону Сергеевичу Матвееву, прежде чем его карьера при дворе полностью не рухнула после смерти его главного благодетеля и друга царя Алексея Михайловича…

Посмотрим более пристально на самые первые службы «ближнего человека» Артамона Матвеева, сумевшего оставить свой след и при дворе, и в войнах, и в дипломатии, и во многих тайных делах царствования Тишайшего царя.

Попавший в опалу боярин в поиске аргументов для своего оправдания описал свои заслуги, поэтому многое восстанавливается именно с его слов. И здесь сразу же возможны неожиданности. В то время как историки из поколения в поколение говорили о юношеской дружбе царя Алексея Михайловича с Матвеевым, он нигде не подтверждал такую версию. Напротив, рассказ Артамона Матвеева о начале службы говорит о ее «трудовом», обычном для рядового жильца, стряпчего и стрелецкого головы характере с назначениями в полки за пределами Москвы. Артамон Сергеевич Матвеев писал о том, как начинал службу, в одной из челобитных царю Федору Алексеевичу, вошедшей в «Историю о невинном заточении…»:

«А служил я, холоп твой, блаженныя памяти деду твоему Государеву, Великому Государю Царю и Великому Князю Михаилу Феодоровичу, всея России Самодержцу, в житье, в стряпчих, в Головах стрелецких, и был в полковых службах с Боярином и Воеводою Князь Яковом Куденетовичем Черкасским, товарищем (надо — с товарищи. — В. К.) на Волу[йк]е; с Стольником и Воеводою, Князь Матвеем Васильевичем Прозоровским в Переславле Рязанском; при отце твоем Государеве, Великом Государе, Царе и Великом Князе Алексие Михайловиче, всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержце, с Боярином и Воеводою с Князь Никитою Ивановичем Одоевским с товарищи на Ливнах, в Белеграде; с Стольником и Воеводою Князь Михайлом Щетининым на Карпове Сторожевье; с Боярином и Воеводою Князь Дмитрием Алексеевичем Долгоруковым на Волуйке на размене; с Афанасьем Отяевым в Цареве Алексееве городе»[201].

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии