Ближний Круг

— После смерти Александра мы потеряли место в ближнем кругу. Всё, что я перечислил, формально по-прежнему принадлежит нам. По факту же, мы сейчас ни на что не влияем и не получаем ни копейки от принадлежащих нам предприятий. Наши активы заморожены. Согласно традиции, если во время грядущей церемонии мы не сумеем вернуть себе былое могущество, активы поступят в распоряжение Государя. А уж он передаст управление отраслью более достойному роду… Подумать только! Медицину. То, чем род Барятинских управлял по праву на протяжении веков! — В этих словах деда прозвучала такая горечь, что мне стало его жаль. — Если бы я был уверен, что Государь передаст управление белым магам, у меня не так болело бы сердце, — продолжил он. — Но, к сожалению, такой уверенности нет. Чёрные маги все более набирают силу. Обретают всё большее влияние на Государя… Я не вхожу в ближний круг, как твой отец. Я уже не молод. Но это не означает, что оглох и ослеп! Я вижу, что происходит в структурах власти. И куда катится то, что строилось веками… Победы чёрных нельзя допустить, Костя. — Дед снял очки, повернулся ко мне. — Никак нельзя.

— Иначе ваш мир превратится в клоаку. Подобную той, в которой жил я, — кивнул я. — Помню-помню.

Дед смущённо отвёл глаза.

— Извини мою резкость. Я тогда погорячился… Не хотел задеть твои чувства. И спасибо за то, что взял на себя переговоры с Комаровым.

— Не стоит благодарности. Твоя ошибка в том, что пытался говорить с ним, как с нормальным человеком.

— А что с ним не так? — удивился дед.

— Всё — так. Просто такие, как Комаров, понимают единственный язык. Язык силы. А уж им я, при всем уважении, владею лучше тебя.

Дед нахмурился.

— Не забывай, что тебе необходимо контролировать магию!

— Помню об этом каждую секунду, — кивнул я.

Глава 13 Победы и поражения

Когда машина остановилась возле особняка Комарова, привратник бросился открывать ворота раньше, чем я успел выйти.

Приветственная речь, усыпанная «ваш-сиятельствами», сопровождалась так же многочисленными поклонами. Проходя мимо будки, я отметил, что количество охранников увеличилось до двух, и старого моего знакомого среди них нет. Федот сделал из недавнего происшествия правильные выводы.

Двери особняка предупредительно распахнул швейцар. Меня встретил мужчина с прилизанными волосами, представился секретарём Федота Ефимовича и пригласил следовать за собой.

Я думал, что поведёт на второй этаж, в кабинет. Но секретарь не стал подниматься по лестнице. Пробегающая мимо знакомая горничная вежливо присела и заинтересованно уставилась мне вслед. Вот же любопытная девчонка…

— Федот Ефимович примет вас в гостиной, — объявил секретарь. — Прошу.

Он сделал приглашающий жест. Я вошёл в помещение.

— Приветствую, Константин Алексаныч. — Комаров поднялся из кресла, стоящего возле стола.

В кабинете, видимо, ещё не успели навести порядок. В частности, заменить обгоревшую панель, закрывавшую сейф… Я с трудом удержался от усмешки.

— Взаимно.

Я поставил на стол саквояж, который вручил мне дед. Открыл.

Предложил Комарову:

— Считайте.

Внутри лежали пачки денег. Судя по объёму — в количестве меньшем, чем было в наволочке. Это хорошо. Значит, часть ещё осталась.

— Эк вы резко-то, ваше сиятельство, — засмеялся Комаров. — Сразу с порога — к делу! Не желаете ли прежде чаю выпить?

— Не желаю. Пересчитайте, будьте любезны. И верните мне долговые расписки.

— Готовы, — кивнул Федот, — Всё приготовил, а как же-с. — Взял со стола кожаную папку, протянул мне. — Все до одной, не извольте сомневаться.

Я открыл папку. Принялся изучать лежащие в ней бумаги — дед показал мне, как выглядят долговые расписки и объяснил, на что нужно обращать внимание.

— Не доверяете, — укоризненно заметил Федот.

— Я вижу вас второй раз в жизни. С какой стати должен вам доверять?

На самом деле, я был уверен, что обмануть меня Федот не попытается. Таким людям, как он, в большинстве случаев достаточно единственный раз указать их место. Испытывать тебя на прочность дальше они уже не посмеют.

— А я вот считать не буду. — Федот демонстративно щёлкнул замком саквояжа. — Слово Барятинских дороже золота!

Молодец, ишь ты. Быстро ориентируется… Я закрыл папку.

— Опять же, облагодетельствовали вы меня, — продолжил обрадованный Федот. — Товарищей моих исцелили! Какие уж после этого счёты?

— Клавдию Тимофеевну благодарите, — отрезал я. — Я не выбирал, кого исцелять.

— Отблагодарил, а как же-с, — закивал Федот. — Сразу после того, как ваше сиятельство ушедши. Хоть простые люди, а соображаем. Клиника — дело, поди, накладное. Клавдия Тимофеевна благодарность соизволили принять, не отказали.

Ну да. Клавдия говорила, что значительную часть дохода клинике приносят пожертвования. Было бы странно, если бы отказалась от «благодарности».

Я кивнул Федоту и развернулся, собираясь уходить.

— Неужто не останетесь чаю выпить? — подхватился он.

— Не пью чай.

— Жаль. — Федот поцокал языком. Заговорщически проговорил: — А я ведь к вашему приходу готовился, Константин Алексаныч. Поделиться хотел кое-какими соображениями.