BLOGS

Бал начался минут через двадцать, когда подошли ещё четыре солдата из медбатальона и шесть лейтенантов из артиллерийского полка - один другого смешнее. Два коротышки, один длинный, как цапля, ещё один с необычно красным щекастым лицом... В общем, мы втроём, пришедшие первыми, так и остались в центре внимания. Даже когда ещё через полчаса подкатили местные хулиганы гурьбой человек в двадцать. На бал пропустили только пятерых (всё-таки сильно не хватало на сотню девушек партнёров для танца) - тех, кто был трезв и одет более-менее соответствующе. Красивая женщина в очках, наверно, знала, кого можно пропустить на пышное торжество, чтоб не испортить вечер.

Девушки. Пожалуй, я больше никогда в жизни не видел в одном месте столько красивых и светлых девчонок, добродушных и открытых, скромных и в то же время не скучных - зажигающихся от музыки и радующихся празднику. Была какая-то несправедливость в том, что парней так мало. Но если б нас было много, то что стало бы с этой атмосферой? - хулиганы, готовые подраться, кривили улыбки, да и нас по тем временам хлебом не корми - дай схлестнуться. Дурацкая молодёжная «культура». «Какие же звери мы были, Боже... какие звери...» -восклицал герой Джека Лондона Мартин Идеен. Это к нам относилось в полной мере.

Вальс. Слава Богу, я пропустил вальс, потому что я не умею его танцевать. Танцевали девушки друг с другом, и выручили два лейтенанта и один медсанбатовец. Молодцы, неплохо - не посрамили нашу кирзовую братию.

Я разглядывал девчонок. Они - меня, только длилось это какие-то мгновения, а потом я увидел её... Не знаю, что это было. Но зато я на всю жизнь узнал, как это бывает.

...Свет слегка приглушили, зазвучала музыка, медленная мелодия из концерта Поля Мориа. Я пошёл через зал к ней. Чётко, звонко цокая каблуками, спокойно. И она знала, что я иду к ней... как так? И мы танцевали одни. Невероятно. Почему-то никто никого больше не пригласил, и даже две пары девчонок начали было танцевать, а потом растворились среди тех, кто смотрел на наш танец.

- Как тебя зовут?

- Таня... а тебя?

- Григорий.

Она смотрела мне в лицо, прямо и просто. Синие-синие глаза... Как я шёл к ней! Это были двадцать-тридцать шагов не через зал, это был крик - как будто мы нашлись после долгих и совсем неземных лет разлуки. В каждом моём шаге была клятва - я обещал, и я пришёл за тобой! А она, ещё только зазвучала мелодия, уже повела рукой перед подругами, будто извиняясь: «за мной пришли»... И едва не вышла мне навстречу. «Я чуть не заплакала, - шепнула мне на ухо Таня. - Я так и знала... »

Она на полголовы ниже меня, у неё синие-синие глаза, к цвету которых она и сшила, наверное, платье синее с белыми кантами и поясом белым. Аккуратные часики на руке тоже с белым узеньким ремешком. Тёмно-каштановые локоны, никогда ещё не крашеные, тихий запах цветочных духов, очень ненавязчивый, даже слабый. Серёжки с финифтью маленькие-маленькие. Наверное, золотые... Красивая гармоничная фигурка. В тот момент мне гармоничным показался бы и контрабас, если бы он висел у неё за плечами. Потому что все детали были не важны...

«Я так и знала...» Самое удивительное, что я в этот момент точно знал, что она «так и знала». Она знала, что судьба летит к ней навстречу в шинели на МТЛБ, а может, и не видела, в шинели или в рабочей робе, неважно.

Наверное, она почувствовала тот вечер лучше, чем его почувствовал я: ведь сверкнуло же ещё в казарме у меня в душе...

Но я не поверил странностям и сказочностям вечера, не поверил тому, что все как-то необычно - парфюм, боковой свет, незанудный начальник штаба... А она поверила. Где-то в своей тихой общежитской комнате увидела не только закат за окном, но и птицу на окне, и сеть паучка, моющего лапки перед осенним балом... И яркий ослепительный лист с деревьев не падает... нет-нет, не падает, а стелит какую-то золотую дорожку!..

Музыка была бесконечной. Я не слышал перерывов между танцами, мы не уходили из середины зала. Да, впрочем, мы и не понимали, что стоим в середине, что вокруг нас уже несколько раз сменилась обстановка.

...Никогда в жизни я не чувствовал так ярко свою вторую половину. Никогда. Не спрашивайте меня про два моих брака -это другое. Тоже любовь и тоже все по-честному. Я говорю о чёткости и яркости «с первого взгляда»...

Мы даже не целовались, хотя уже хотели. Приехал военный патруль и придрался к оформлению увольнительной записки одного из моих однополчан. Выяснять в комендатуру повезли всех троих. Да мы и сами бы не остались на балу, когда товарища уводят... Батальонное братство у нас было крепким.