Блокада Ленинграда. Дневники 1941-1944 годов

Тока опять нет. Радио не работает. Вода подается с перерывами. Заводу дали право отпускать ежедневно 100 обедов с вырезкой только половины талонов [М. К.].

Кончился жмых, достать его негде, если разве только на рынке за 300 рублей килограмм! А где возьмешь столько денег? Наступили страшные дни! На улице мороз свыше минус 30 градусов, все застыло. О трамвайном движении нет и помину, даже рельсы заросли льдом. Автомобили попадаются крайне редко. В 7 часов вечера едва встретишь человека, даже на Невском. Все мертво.

В магазинах ничего не выдают уже две недели. Живем на скудном пропитании из хлеба, щей из воды и хряпы, без всякого жира. Люди падают на улицах на глазах и умирают. Они валяются замороженные по несколько дней, и никто их не убирает.

Около столовой, где дают суп из хряпы, после двух часов стояния на морозе, на помойке валяется труп молодого железнодорожника, умершего от голода, буквально на наших глазах, сегодня утром. <…> Вчера был у жены, мы варили желе из столярного клея. Обыкновенный столярный клей размочили в воде, порезали на кубики, добавляли шесть стаканов воды, соль, перец и лавровый лист. Ели с уксусом и горчицей. Плитка столярного клея на толкучке стоит 550 рублей.

У нас на службе заболело и умерло более половины сотрудников. Когда смерть доберется до меня? Или, может, спасет чудо? [А. А.]

<…>Мысли мешаются, и трудно разобраться. Настроение неопределенное. Хочется есть, и это главное. Нет дров, на улице около 40 градусов. Скоро полмесяца, как в магазинах не выдают никаких продуктов. В городе – голод. Люди живут на одном хлебе, которого далеко не вволю. Радио молчит. Это удручает еще больше. <…> Хотелось, чтобы все это было пределом наших мук, страданий. Темно почти круглые сутки. Воды нет. Уборные не работают. Бани не работают. Хочется верить в хорошее будущее, ибо его у меня не было. <…> Хотелось, чтобы все это поскорее стало воспоминанием. Дай, Боже, пережить! Мысли спутаны, сама не разберусь. Тяжко, но нужно пережить. Только бы пережить! [Б. 3-ва.].

«Заведующему отделом торговли И. А. Андреенко

По поручению Серафимы Васильевны Павловой, вдовы академика И.П. Павлова.

Заявление

Прилагая при сем справку профессора Кузнецова о желудочном заболевании свекрови, убедительно прошу и на этот раз не отказать нам в получении необходимого Серафиме Васильевне животного масла. Причиняемое нашей просьбой беспокойство мы вполне сознаем, но так хочется помочь любимой Серафиме Васильевне дожить до лучших времен, наступление, которых уже недалеко.

Невестка Павлова: Ев. Павлова

Резолюция: Дано указание Коновалову

14 января 1942 г.

Масла животного 0,5, крупы 0,3, сыра 0,5

[Подпись неразборчива]».

«В исполнительный комитет Ленинградского городского совета депутатов трудящихся

От гр. Грозновой Е.Ф., проживающей <…>, работающей в отделе торговли Ленгорисполкома.

Заявление

Прошу Исполком Ленгорсовета оказать мне единовременную помощь в пропитании.

Я имею на своем иждивении 48 лет мать и сына двух с половиной лет, которые вследствие недостаточного питания тяжело больны.

Муж мой летчик, орденоносец, находится в рядах Военно-морского флота, но с ноября сведений о нем никак не имею.

Прошу не отказать в моей просьбе – оказать мне материальную помощь.

[Подпись].

16/1-42 г.».

«Члену Военного совета

Ленинградского фронта

Кузнецову А. А.

От начальника Управления «Водоканал» Зиновьева М.Н.

Докладная записка

Особенно за последнее время по системе водопроводно-канализационного хозяйства города резко ухудшилось положение с рабочей и технической силой.

Общий процент освобожденных врачами от работы по бюллетеням составляет 37.

10-15 % общего состава имеют заключения врачей о переводе на легкую работу.

По отдельным хозяйствам управления «Водоканал» положение таково:

По Главной водопроводной станции больных 33 %;

Заречной 32 %;

Южной 21,5 %;

Водопроводным районам 42 %;

Канализационным 46,8 %;

Строительной конторе 43,7 %.

Особенно тяжелое положение с группой квалифицированных рабочих.

Например: на Главной водопроводной станции кочегаров из 42-х по штату имеется 26, из коих 20 больных, из 5 машинистов турбин больных 3, из 8 дизелистов больны 4, из 12 хлористов больны 10.

Ничем не отличается от станций и даже хуже положение в водопроводных и канализационных районах и в строительной конторе, в задачу которых входит эксплуатация сетей, локализация и восстановление разрушений и новое строительство.

Из наличного состава слесарей по всем районам больных 85 %, мастеров и бригадиров, работающих десятки лет, больных 68 %.

По тресту «Водоканалстрой» из 425 человек к 1 августа осталось 359, причем больных, имеющих бюллетени, – 157; освобожденных от тяжелой работы врачами 108, неполноценных здоровых осталось 94, причем мужчин из них 14 человек.

Из 40 шоферов и мотористов на базах больных 29.