Блокада Ленинграда. Дневники 1941-1944 годов

Утром батальон во главе с комиссаром вышел на работу по погрузке, я же отправился на поиск постоянного жилья. Обнаружил два двухэтажных квартирных барака и обошел все квартиры и побеседовал с хозяевами. Вначале меня удивило, что хозяева легко и без долгих уговоров соглашаются принять дополнительных квартирантов.

Только спустя несколько дней я понял, в чем дело. Хозяева жилья оказывают своим постояльцам разные мелкие услуги, получая с них в качестве оплаты краденые продукты. С первых дней работы я убедился, что на рабочих площадках процветает самое разнузданное воровство. Охрана борется с ним слабо.

Думаю, что начальство, на котором лежит ответственность за выполнение плана работы, в курсе происходящего, но смотрит на мелкие кражи подчиненных сквозь пальцы. Мотивы его понятны. Истощенные рабочие не в состоянии справиться с тяжелой работой, подкормить их на законном основании нечем. За срыв графика работ по головке не погладят. Вот начальство и закрывает глаза на воровство, коль скоро оно помогает добиться нужных производственных показателей.

Первое время изголодавшиеся бойцы ели все подряд: сырую муку, крупу и пр. От такой пищи три десятка заболели и несколько человек умерло. Ослабленные голодом желудки оказались не в состоянии переварить их.

Контроль за сохранностью грузов налажен из рук вон плохо. Шоферы, работавшие на трассе, при желании могли бы огребать огромные деньги. Весового учета нет, считают только количество мешков.

Мы видели, как однажды один водитель на ходу сбросил в условленном месте мясную тушу. Тогда это заметили, и его попытка не удалась. Но машины идут день и ночь, и уследить за всеми невозможно. Водители машин живут в частных домах. Что может помешать им связаться с «посредниками» по перепродаже краденых продуктов?

Мы с комиссаром повели энергичную борьбу с расхитителями в нашем батальоне. Мы обыскивали бойцов, проводили беседы, уговаривали, угрожали, наказывали, но все это мало помогало. Сегодня у бойца отобрали муку и он обещал больше не воровать, а на следующий день вновь набивал карманы. Наше средство наказания – гауптвахта – его не пугало. Он знал, что там он сможет отдохнуть от тяжелой, изнурительной работы.

Впоследствии мы стали бороться только со злостными расхитителями, которые воровали не для себя, а для продажи, а таких было меньшинство. Спустя пару недель рабочие заметно окрепли, и работа пошла веселей. Первое время весь командный состав лично участвовал в погрузке. Удивительно, откуда только брались силы взвалить на спину увесистый мешок с мукой или крупой, отнести его шагов на 15–20 и тотчас же отправиться за следующим. И так целую рабочую смену [В.Н.][81].

11 марта 1942 года

В семь часов снова на ногах, хочется курить, но нет даже окурка. В 10 часов отправился на машине за дровами. В 10 часов 20 минут собираются мои партизаны. В штабе из записавшихся четверых зачислили, двоим отказали, а двое не явились [А.Б-в].

«12 марта 1942 г. [82]

Тов. Андреенко!

Мы, трудящиеся города Ленинграда, обращаемся к Вам с просьбой как матери, имеющие детей. Убедительно просим Вас норму увеличить хлеба, а также отпуск для детей белого хлеба, т. к. наши дети, кроме того, что истощали, еще сильно страдают поносом. Очень просим Вас на детские карточки отпускать белый хлеб. Ждем Вашего распоряжения, тов. Андреенко, также и сахар очень просим Вас от имени нашей детворы и обратите внимание на возраст 13, 14, 15 и т. д. Они все почти на иждивенческих пайках, ту норму, которую получаем мы, работающие матери, безусловно, отдаем им, а сами падаем. Но ведь мы должны иметь силы, мы работаем и должны быть полезны нашему городу Ленина.

На нашу долю выпало немало работы и заботы о сиротах, и мы помогаем нашим комсомольским бригадам налаживать все бытовые и хозяйственные вопросы.

Мы вместе с Вами, вместе с партией Ленина-Сталина, стоим на защите города Ленина, мы знаем и учитываем все трудности, которые нас окружают, но силы у нас маловато, мы сильно истощены, поддержите, пожалуйста, нас и наших детей на питательном вопросе. Мы знаем, что вы даете распоряжения и на Вашей доле забота о трудящихся гор. Ленина.

Мы писали тов. Сталину, а также писали тов. Жданову, просили их поддержать нас и наших детей.

Ждем у микрофона Вашего распоряжения о прибавке хлеба и выдаче нам продовольствия.

С товарищеским приветом Трудящиеся женщины Смольнинского района П.Н.О-ва, всего четыре подписи.

12 марта 1942 г.»

«12/Ш 42 г.

Дорогой товарищ

Андрей Александрович!

Только крайне тяжелое состояние вынуждает меня обратиться к Вам, как к чуткому отзывчивому человеку.

Я сама член ВКП (б) с 1905 года, персональная пенсионерка и обращаюсь к Вам как партиец к своему товарищу по партии.

Дело в том, что я заболела воспалением легких и к тому же прибавилось общее тяжелое истощение организма.