Блокада Ленинграда. Дневники 1941-1944 годов

«Мы, товарищи, должны очистить город Ленинград, его крепко загадили. Правда, загадили потому, что водопровод не работает, но сейчас уже вода в первые-вторые этажи поднимается, а люди все-таки продолжают гадить, Не идет в общественную уборную, а льет во дворе и испражняется здесь же. Потакать мы этому не должны. Пережили мы с вами тяжелое, трудное время. Перспектива близка – победа видна. И мы обязаны подтянуться во всех звеньях, начиная с руководителей и кончая рядовыми тружениками нашего города.

Мы должны ударить по настроениям и разговорам, которые идут сейчас в Ленинграде. С кем бы ты ни встретился, он обязательно начинает рассказывать о голоде народа, об истощении, о том, что делать ничего не может. И свою бездеятельность, нежелание организовать людей он покрывает этими разговорами. Что это за руководители? Таких людей мы называем моральными дистрофиками, т. е. это люди, у которых надломлен моральный дух, и мы в первую очередь должны повести борьбу вот с этими моральными дистрофиками, как мы их называем. По-моему, силы у нас хватит, чтобы подтянуть народ, привести город в порядок».

Из выступления секретаря горкома партии А. А. Кузнецова на заседании, посвященном награждению работников ленинградской промышленности. 23 февраля 1942 года

22 марта 1942 года

Сегодня воскресенье, на улице светит солнце, тает снег под его лучами, а на душе тоскливо. Вот уже две недели, как уехали в Вологодскую область мама и Марк Григорьевич, они уехали 9 марта в 22 час. 30 мин. Им предстояло ехать по железной дороге до станции Борисова Грива не менее суток (в нормальное время всего час), затем там высидеть сутки в ожидании переправы на грузовых машинах по льду через Ладожское озеро до станции Жихрево, а оттуда поездом до Вологды, а от Вологды 300 км на лошади туда, где живет моя сестра Зина. Оба уехали в ослабленном состоянии, особенно Макар Григорьевич. Он едва шел и нести ничего не мог. Как моя бедная мама справлялась с четырьмя тюками?

Пока вестей от них нет, и мне все тоскливей и тоскливей. Сегодня сидел один, как всегда после их отъезда, и плакал. Отчего, не знаю. Просто тяжело. Спасибо Тоне. Она стала приходить ко мне. <…>

У меня цинга, страшно болят колени, витамина С нигде не достать. Кроме того, на обеих руках на пяти пальцах девять страшных нарывов. Они образовались от пустейших царапин, которые раньше зажили бы мгновенно, а сейчас превратились в огромные гнойные раны. Сейчас едва пишу, на руках толстые повязки [А. А.].

«23 марта 1942 года

Секретарю Ленинградского горкома ВКП (б) тов. Кузнецову А. А.

Данные, которыми располагает контора Госбанка, показывает, что целый ряд промышленных предприятий Ленинграда не ликвидировал до сих задолженности по зарплате рабочих и служащих. Например, 47 предприятий и организаций машиностроительной и тяжелой промышленности, обслуживаемых нашей конторой, по данным на 20 марта с.г., не выплатили в срок заработной платы (в основном за февраль, а частично и за январь) на сумму в 32 миллиона рублей.

В их числе такие предприятия, как завод им. Свердлова, «Электросила»… «Пролетарий», «Электроаппарат» и другие (задолженность по зарплате за январь и февраль с.г.).

Столь же длительную задолженность, составляющую в совокупности около 15 миллионов рублей, имеют и 37 предприятий текстильной, легкой, лесной промышленности и промысловой кооперации. Аналогичное положение устанавливается и по предприятиям оборонной промышленности и другим отраслям…