Блокада Ленинграда. Дневники 1941-1944 годов

При первом освидетельствовании отмечалась, наряду с нарочитой замкнутостью, ненатуральная демонстративная веселость (на вопросы, касающиеся преступления, ее собственных переживаний и проч, отвечала уклончиво, все время с полуулыбкой) как элемент защитного поведения. Настоящего глубокого анализа своего преступления избегает: «не знаю, что о нем и думать, что я буду мучить себя всякими мыслями», однако понимание ответственности содеянного сохранено достаточно.

Физически: симптомов органического поражения центральной нервной системы нет.

Заключение

На основании изложенного и данных следственного дела, считаю, что з/к В-ва Евдокия Тихоновна признаков душевного заболевания не проявляет, является за свои действия ответственной, т. е. вменяемой. В период совершения преступления также признаков психического расстройства не проявляла, в силу чего в инкриминируемом ей деянии, как не душевнобольная, ответственна, т. е. вменяема.

Об ответственности в порядке ст. 95 УК предупреждена.

Эксперт-психиатр [Подпись]».

«Д № 0018

экз. № 8

Сов. секретно

Приговор

Именем Союза Советских Социалистических республик

1942 года января 4 дня Военный трибунал Ленинградского фронта в закрытом судебном заседании в расположении ВТ в составе: председательствующего: Военного юриста 2-го ранга Пострейтер, членов: Военных юристов 2-го ранга Самсонова и Коротаева, при секретаре военном юристе 3-го ранга Васильеве, рассмотрел дело № 0018 по обвинению гражданки В-ой Евдокии Тихоновны, 1912 г. рождения, уроженки деревни Истопники Санковского района Калининской области, из крестьян, русской гражданки СССР, в 1941 г. судимой по указу Президиума Верховного Совета СССР от 26/ XI-41 г. и осужденой на три месяца принудительных работ по месту работы; семейная, муж осужден за хулиганство сроком на три года лишения свободы, работавшую до ареста уборщицей домохозяйства дома <…> по Кировскому пр. и там же проживавшей в пр. пр. ст. 59-3 УК РСФСР.

Материалами предварительного и судебного следствия установлено:

В-ва 13 декабря зарезала свою младшую дочь Елену в возрасте одного года и употребляла вплоть до своего ареста 23 декабря. Мясом трупа зарезанной ею дочери кормила свою другую дочь Валентину в возрасте трех лет. Также предлагала мясо трупа употреблять в пищу совместно с ней проживающей гражданке В-ой Александре Петровне.

Означенными действиями В-ва совершила преступление, предусмотренное ст. 6/59-3 УК РСФСР.

Руководствуясь ст. ст. 319 и 320 УПК РСФСР, Военный трибунал фронта

Приговорил:

В-ву Евдокию Тихоновну на основании ст. 59-3 УК РСФСР подвергнуть высшей мере наказания расстрелять с конфискацией лично принадлежащего ей имущества.

Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

Подлинный за надлежащими подписями.

С подлинным верно:

Суд. секретарь ВТ ЛФ военюрист 3-го ранга (Васильев) [Подпись, печать].

Отп. 10 экз. разослано по особому списку АВ

Копии приговора разосланы 5/1.42 г. за № № 001842 Военному прокурору Лен. фронта, нач. I <…> отдела НКВД ЛО к отчету, для исполнения нач. упр. НКВД ЛО, в Военный совет Ленфронта.

Секретарь суда [подпись].

[В левом верхнем углу резолюция]: Приговор утвердить с немедленным исполнением [подпись]. А. Кузнецов 5/1.42.

Справка

Приговор ВТ Лен. фронта от 4/ 1. 42. в отношении В-ой приведен в исполнение.

Суд. секретарь ВТ ЛФ военюрист 3-го ранга (Васильев) [Подпись, печать]».

24 декабря 1941 года

<…> Вместо сахара получил 400 г халвы на 10 дней и съел их за один раз, мучительно хочу есть, а есть больше нечего. <…>

Так как нет бань, пошел сегодня в душ в депо. Вода, конечно, холодная, но я стал мыться, а то обовшиветь можно. Посмотрел на себя и пришел в ужас. Грудь впалая, торчат ребра, обтянутые кожей, ноги – спички, бедра тоже, живот провалился, руки тоненькие и дряблые.

<…> Отчим Макар Григорьевич окончательно валится с ног. Сегодня утром голодный пошел пешком дежурить на станцию Волковская. Говорит, что больше ходить не может. Придет ли сегодня обратно? Мне кажется, что он не выдержит истощения и такого напряжения сил и свернется гораздо раньше мамы. А ведь сколько раз я ему делал предложения об эвакуации и о переводе, все отвергал своенравный старик [А. А.].

Проснулся в шесть часов пятнадцать минут. Кто-то вошел в дверь, и у него стали спрашивать время. «Не знаю!» – ответил тот. Но С-ко, спавший на соседнем топчане и имевший часы, чиркнул спичкой и сказал: пятнадцать минут седьмого.

– У! Пора вставать, – и Шихова поднимается, засвечивает остаток свечи и начинает возиться с печкой. Она почти всегда топит ее, и чайник ее никогда не сходит с печки. У нас печка-буржуйка, на ней всегда наставят чайников. Мама же часто кипятит воду в горшочке прямо на печке. Так быстрей. В комнате уже все зашевелились, мама сейчас тоже не спит, но вставать незачем, и мы рассказываем сны. Я начинаю рассказывать свой сон.

Я сегодня во сне ел белую булку и половину оставил! Видел реку, видел, что поймал белого зайчонка. Как вратарь, он выскочил из норы, а я прыгнул, поймал и посадил в корзину. Потом собирал красные грибы, много грибов.