Блондинка

Заголовок: "Смерть оборвала мечты". Подпись под первой фотографией: "Молодая умершая, Джеральдина Морган, 16 лет. См, с. 5, пятую колонку". Подпись под второй фотографией: "Мэнди Морган, старшая сестра Джеральдины".

Я внимательно разглядывал второе клише. Чем больше я смотрел на это лицо, тем больше оно казалось мне знакомым. Я сложил обе вырезки и сунул в карман. Потом вернулся в гостиную.

Полник удобно устроился в кресле с громадным стаканом джина в одной руке и еще более громадной сигарой в другой. На лице его было написано блаженство.

Тони тихонько покачивалась перед ним на собственном фундаменте.

- Понимаете, - говорила она, чуть ворочая языком, - на этой набедренной повязке было нечто вроде бахромы, и когда я танцевала танец живота...

- Мне жаль, что я прерываю вас, - сказал я наполовину искренне.

Полник посмотрел на меня, поморгал и поспешно встал:

- Что прикажете, лейтенант?

- Я сейчас уеду, - сказал я, - вы оставайтесь здесь в засаде и ждите.

- Слушаюсь, лейтенант! - ответил он с энтузиазмом. - Вы сейчас едете в бюро шерифа?

- Не думаю.

- Но что же я скажу, если капитан позвонит? - обеспокоенно спросил он.

- Скажите ему.., что, возможно, не приеду.

Я взглянул на аквариумы. Мне показалось, что что-то изменилось, когда я вернулся в гостиную. Теперь до меня дошло: тропические рыбки больше не плавали.

- Что случилось с рыбками? - спросил я.

Тони громко закудахтала.

- Я их усыпила, - сказала она, указывая на пустую бутылку из-под джина. - У меня из-за них болела голова, когда они плавали по кругу. - Ее взгляд стал ледяным. - Фарго взбесится, - добавила она зловеще.

Глава 10

В половине одиннадцатого я припарковался у "Старлайт-отеля". Я дошел до апартаментов Дженис Юргенс и постучал. Она открыла не сразу и, открыв, не выразила удовольствия при виде меня.

- Вы никогда не отвяжетесь? - раздраженно вскричала она. - Как нам от вас избавиться? Просить защиты у полиции?

- Вы скрытничали, - с упреком сказал я, - не правда ли... Мэнди?

Она плотнее запахнула халат, и ее глаза внезапно застыли.

- Я не знаю, о чем вы говорите, - сказала она.

- Разрешите войти, и я объясню, - ответил я.

Она посторонилась и пропустила меня в комнату.

Остановившись у письменного стола, она повернулась ко мне:

- Вы, должно быть, не в ударе, лейтенант. Вы меня больше не забавляете.

Я вынул из кармана газетные вырезки и показал ей фотографии. Она молча смотрела на них несколько секунд, потом медленно подняла голову.

- Мэнди Морган, Дженис Юргенс - имена разные, но не настолько.

Она подошла к окну и раскрыла его настежь, как будто ей не хватало воздуха. Она стояла неподвижно, спиной ко мне.

- Когда вы сменили имя? - спросил я. - Сразу после смерти вашей сестры?

- Не понимаю, что вы хотите сказать, - ответила она, задыхаясь.

- Даже на скверном газетном фото трехлетней давности я узнал в вас Мэнди Морган, - устало сказал я. - Если вы предпочитаете молчать, я не против. Нетрудно найти в Луисвилле кого-нибудь, кто вас узнает.

Например, ваш отец.

- Он умер, - угрюмо объявила она. - Он умер два года назад, попав под машину. Пьян был, конечно.

- Это уже лучше. Вы - Мэнди Морган.

- Да. - Она отошла от окна и приблизилась к столу. - Я Мэнди Морган.

- Зачем вы трудились менять имя?

- Мне все опротивело. Опротивело жить в Луисвилле, осточертело видеть вечно пьяного отца... Да еще Джеральдину убили! Я хотела начать все с нуля, не иметь ничего общего с прошлым, даже со своим именем. Я уехала в Нью-Йорк и стала Дженис Юргенс.

Я сел в ближайшее кресло и слегка дотронулся до лба.

Он был какой-то липкий у корней волос.

- Рассказывайте дальше, - попросил я.

Она села за стол и закурила:

- Что я вам могу еще сказать?

- Все, что угодно, со всеми подробностями, даже если это вам кажется несущественным.

Она машинально трогала клавиши пишущей машинки.

- Я окончила курсы секретарей и некоторое время работала в агентстве. В этом агентстве Паула отыскала продюсера для своей телепередачи. Я часто виделась с ней тогда. Она вечно торчала в бюро или звонила туда.

Когда ее программа наконец подошла к концу, она предложила мне стать ее секретаршей. Она платила больше, чем агентство, и работа была интересной. И я приняла ее предложение.

Я снова взглянул на вырезки:

- Как случилось, что одна газета Лос-Анджелеса опубликовала письма, написанные вам Джеральдиной?

- Один из инспекторов, занятых расследованием, приехал в Луисвилль и допросил меня. Видимо, он и рассказал о них газете.

- Вы помните его имя?

Она задумалась:

- Лейтенант, очень милый... Кажется, Монро.

Я мягко спросил:

- Он вам сказал, как умерла ваша сестра?

- Он сказал, что она была убита, - бесстрастно ответила она. - Он рассказал мне о Ли Меннинге и его уик-эндах в Лагуна-Бич. Это явилось для меня дополнительной причиной для перемены имени. Я чувствовала себя замаранной.

- В конце концов Меннинг поплатился, - сказал я. - Он покончил с собой через неделю после смерти вашей сестры.

- Я знаю.

- Но кое-кто не поплатился. Джорджия Браун.

- Что вы хотите сказать?

Я встал, подошел к столу и посмотрел ей в глаза:

- Вы знали, кто была Джорджия Браун, не так ли?