Блондинка на необычном острове (СИ)

  С серебряными подносами и золотыми кастрюлями в купальню вошли стражницы.

  Они ступали бесстрашно, уверенные, что тигры насытились мясом дикарок, поэтому спокойные и не набросятся.

  Когда стражницы увидели резвящихся девушек и мурлыкающих тигров, и ни одного кровоточащего куска мяса, то посуда от удивления полетела из их рук.

  К тому же с пальмы слезали слегка смущенные другие воительницы.

  Картина настолько неожиданная для округа, что три вошедших немедленно упали в обморок, чтобы мозг не перегрелся от мыслей.

  - Хорошо, убейте их всех, - старик Jurgen приказал и не знал, кто исполнит его пожелание. - Подвесьте их за руки в моей спальне.

  Нет, лучше привяжите, а на плечи положите мешки с золотом.

  Я хочу видеть, как они умирают сидя на корточках, - старый развратник и не догадывался, что он старый и развратник.

  Никому в голову не приходило так его называть, потому что в этом королевстве маньяков среди мужчин не бывает, оттого, что все, что делают мужчины, считается правильным.

  - Ой, ему нравится, когда мы сидим на корточках, - Kathleen засмеялась. - Пусть старичок порадуется перед смертью.

  Недолго ему осталось, слишком много сильных чувств для одного немощного тела! - Kathleen присела и гусиным шагом пошла к клетке со стариком.

  Ее подружки с удовольствием приняли игру, оторвались от забав с тиграми, присели и также пошли на корточках к Jurgen.

  При этом обнаженные тела светились в лучах заходящего солнца и в ярком свете свечей.

  Девушки с корабля находили игру забавной, а местные девушки со смесью ужаса и восторга наблюдали за ними.

  Не боятся мусью Jurgen, не проявляют почтения к его шикарному высохшему телу, приручили тигров, не признают одежды, - слишком много для умов воительниц.

  Но нашлись и те послушные стражницы, которые привязывали к ногам девушек веревки и нагружали их плечи свинцовыми слитками.

  О золотых слитках старик пошутил, потому что говорить "золото" намного приятнее и значительнее, чем произносить "свинец".

  Другие концы веревок стражницы привязывали к мраморным колонам.

  Через десять минут всех хохочущих девушек с корабля привязали и нагрузили.

  - Я просил, чтобы их привели в спальню, - старик Jurgen заметно окреп, покорность поклонниц его воодушевляла, - но и в купальне они выглядят неплохо.

  Позовите друзей моих, славных мужчин.

  Пусть и они посмеются над дикарками, - словом "смеются" Jurgen маскировал другое слово, но оно говорило об его слабости, поэтому старик не признался.

  - Нам весело? - Isabelle спрашивала или отвечала. - Зачем нагружать наши тонкие плечи.

  Мы бы и сами с удовольствием посидели на корточках.

  Замечательная игра.

  - Мой отец погиб от ожирения, когда мне исполнилось три года, - старик покачал головой. - Я считаю ожирением несчастным случаем.

  К сожалению, ожирение вам не грозит, а мне не грозит ожирение к счастью.

  - Вас воспитывали обезьяны, поэтому у вас мох на груди, - Nancy раскрыла глаза, она впервые видела столь обильно заросшую седыми волосами грудь, и неважно, кому эта грудь принадлежит: мужчине или женщине, но видела-то ее впервые.

  - В нашей великой стране демократия, власть народа, - старик, как все старики растягивал разговор, уходил от темы, чтобы через сто часов к ней вернуться. - Вы можете делать то, что хотите и говорите, что пожелаете, никто вас не осудит за глупость.

  Но в то же время мужчины у нас более демократичнее, чем женщины, потому что мужчин меньше, и наша демократия сильнее женской.

  Вы свободны, но до тех пор, пока мужчина желает, чтобы вы были свободны.

  Сейчас вы наговорили на сто лет тюрьмы, и я настолько милостивый, что заменю вам сто лет тюремной камеры на отрубание головы.

  Придумала же - меня воспитывали обезьяны! - Jurgen усмехнулся, но голос его дрогнул.

  Девушки поняли, что Nancy в чем-то угадала.

  Все дружно встали с корточек, сбросили свинцовый груз на мраморный пол.

  Три плиты треснули от соприкосновения со свинцом.

  - Несчастный случай называется несчастным, потому что происходит от несчастья, - Louise хотела погладить старика по головке, но испугалась, что волосы его зашевелятся и превратятся в жала скорпионов. - Почему вы не хотите признаться, что вас воспитала горилла?

  Графиня Virginie Albertine de Guettee с необитаемого острова привезла обезьянку, и мы не стесняемся мартышки.

  Ходим перед ней обнаженные, она нас понимает.

  А вы не хотите нас понять! - Louise надула губки.

  Этот прием срабатывал, когда она в детстве у родителей просила сахар.

  Но избалованный старик Jurgen не сжалился над надутыми губками Louise.

  - Закрой рот, и не говори то, что мешает собрать мысли, - Jurgen моргнул, но верные служительницы читали по его лицу.

  Они мигом растерли старика шкурой горбатого оленя и набросили на плечи Jurgen мантию из шкур горностаев.

  Затем бережно натянули на старика белые штаны с кружевами.

  В этот момент в зал вошли еще три мужчины.

  Один - Honore, Noemi взглянула на него, и сердце ее снова ожило.

  В памяти возник образ любимого мужчины, и Honore перевесил всех новых подруг Noemi.

  Она с радостью променяла бы их жизни на один только ласковый взгляд Honore.