Блуд на крови

— Умница! — Бекман чмокнул девицу в щеку. — Мне пора ехать!

* * *

Выходя из дома, осведомитель увидал, как к подъезду подкатил лихач. Из саней выскочил щеголевато одетый мужчина простонародного вида, крикнул извозчику:

— Жди меня! А вот тебе пока, поди выпей водки… — Он швырнул ассигнацию.

Лицо у гостя было некрасивым и узким, зато рост высоченный.

Бекман бросился ловить извозчика. Через десять минут он влетел в приемную Эффенбаха. Дежурному, задыхаясь, сказал:

— Пустите к полковнику! Наиважнейшее дело.

Эффенбах внимательно, ни разу не перебив, выслушал Бекмана. Когда тот замолчал, полковник спросил:

— Адрес «веселого дома»? — Записал, пожал руку гостю и, простившись, приказал: — Извозчику — запрягать! Со мной едут отец и сын Гусаковы. Иметь заряженные револьверы.

…Не прошло и часа, как верзила по фамилии Юргин был арестован и давал показания в кабинете Эффенбаха.

Пьянство и блуд к беде ведут

Психологи давно заметили странную на первый взгляд закономерность: люди жестокие, бессердечные, обладающие большой физической силой, в критической ситуации чаще всего оказываются трусами и предателями. Так случилось с рядовым солдатом-запасником драгунского Новороссийского полка, из крестьян, по профессии каменщиком, Федором Юргиным.

Едва ворвавшиеся в номер Анны Крюгер полицейские надели на него наручники, как этот ничтожный человек начал выкладывать полиции все, что мог, даже то, что не относилось к этому делу и никогда не могло быть узнано. Он донес на своего хозяина Колесина, который прятал женские часы, взятые Юргиным у Карепиной, на свою жену Софью, случайно узнавшую о преступлении и, естественно, не донесшую на мужа. Не забыл «стукнуть» и на собственную мать, которую упросил сохранить ценные бумаги и пять золотых монет…

На первом допросе присутствовали кроме Эффенбаха срочно снятый со своего поста на Пятницкой Филиппов, а еще Гусаков-старший.

— Что, любезный, ты знаком ведь с Иваном Архиповым? — спросил Филиппов.

Юргин аж подпрыгнул:

— А я рази не сказал еще? Простите, господа командиры, все, все сейчас доложу. Вот ни столечко, — он показал кончик мизинца, — не утаю. Знаю, знаю этого проходимца… Все равно мне пропадать, так пусть и Ванька-паразит сгниет на каторге. Дело, значит, было так…

…Впрочем, рассказ о своем преступлении в тот же вечер вели оба — и Юргин, и Архипов. Валили все друг на друга. Следствие продолжалось полтора месяца. На суде была выявлена довольно объективная картина. Суть ее в следующем.

Юргин и Архипов оказались не только давно знакомыми, но даже родственниками. Летом они некоторое время вместе работали штукатурами. Юргин получил громадную для него сумму — триста рублей.

Как на грех, в это время в больницу попала его жена. Кто-то однажды сманил Юргина в публичный дом. Парню там понравилось. Он зачастил с визитами к дамам легкого поведения. Деньги быстро разошлись. Тогда он промотал много домашних вещей, спустил почти всю одежду жены. И так пристрастился к порочной жизни, что уже остановиться не мог.

Когда жена вернулась домой, начались безобразные скандалы со взаимным рукоприкладством.

Однажды за выпивкой Архипов сказал Юргину:

— Моя барыня продала дом. Отхватила двадцать тысяч! Куда ей, старухе, такой капитал? — Это была выдумка, болтнул с пьяных глаз.

Юргин встрепенулся:

— А где она хранит деньги?

— Этого доподлинно знать не имею возможности. Не исключается, что таскает за собой в саквояже. По вечерам на Пресню к дочке ездит вместе с саквояжем.

* * *

Юргин ни слова не сказал приятелю о задуманном. Несколько дней он тайно следил за Карепиной. Однажды подловил удачный момент, вырвал сумку и скрылся. Увы, в сумке оказались гроши. На другой день он отдал из этих денег два рубля Архипову и с укоризной сказал:

— Ванька, ты меня с толку сбил. Твоя бабка в сумке деньги не носит. Где лежат двадцать тысяч? Ты взял свою долю, обязан мне всячески содействовать.

У Ивана глаза полезли на лоб.

— Какую такую долю?

— А два целковых! Так что ты мой соучастник.

— И что я должен делать?

— Первое, всем рассказывай, что возле дома ты видишь бабешку, переодетую в мужчину. Этим мы собьем со следа. А главное: разведай насчет капитала… Куда бабка прячет?

Иван пошел на попятную:

— Да, может, это все игра фантазии — двадцать тысяч? Не продавала Варвара Михайловна дома. И денег у нее таких нет. Все больше конской колбасой питается. В столе письменном у ей лежит.

— Не темни, Ванька! Боишься? А зря! Дурья твоя башка, одним махом разбогатеем, от девок отбоя не будет. Девок любишь? И я люблю. А они деньги уважают. У меня в голове мысль имеется. Сделаем так, что никто на нас не сообразит. Станем богатыми, а бабке все равно скоро помирать пора.

— А как не найдем деньги?

— Найдем! Они, старые, только прикидываются казанскими сиротами, а в чулках или клубках с нитками миллионы отыщешь!