Блудница

Их взгляды встретились, и в ее глаза вернулось осознание происходящего. Она торопливо отвела глаза и отвернулась от него. Веки ее опустились, и она издала странный тонкий звук, в котором слышалось сожаление. Она не хотела, чтобы он знал.

Стиснув зубы, Грегор молча проклинал себя за то, что со дня их первой встречи отрицал очевидные факты, которые говорили сами за себя. Тут он почувствовал, что она отталкивает его от себя, и понял, что должен что-то сделать. Взяв за подбородок, Грегор заставил ее посмотреть на него:

— Взгляни на меня, Джесси.

Она покачала головой.

— Это правда, все то, что говорили о тебе, не так ли? Ты владеешь магией.

Она распахнула глаза.

— Я не сделала ничего дурного, Грегор, честное слово! Я знаю лишь несколько заклинаний и никогда не причиняла никому вреда.

Она крепко обняла его, словно боялась, что он навсегда от нее отвернется.

Хотя на самом деле бояться стоило скорее ему, и он это понимал. Он отвергал все это, принимая за чепуху и уловки, и теперь ему предстояло столкнуться с последствиями своего легкомыслия. Грегор Рэмзи должен был признать, что впервые за много лет испытывал страх. Кроме того, предмет его страхов был также предметом его страсти и вожделения.

— Грегор, пожалуйста! Прошу, не оставляй меня.

Зловещий крик совы легко разносился в прозрачном ночном воздухе. «Я должен. Я должен положить этому конец прямо сейчас», — думал он. Холодок пробежал по его спине.

Джесси издавала жалобные звуки, а свечение, что окружало ее, начинало бледнеть. Голова ее снова металась, а тело устремлялось к нему.

Все его мысли спутались, и все же многое из того, что с ними происходило, теперь прояснялось. Ему не стоило так легко отвергать все эти предположения. Следовало бы прислушаться к тому, что о ней говорили, но он был заворожен ее внешностью. Сейчас, после всего, что было между ними, он не мог более отрицать того, что похоть сделала его совершенно слепым и глухим. Стоило ему увидеть ее, и желание мгновенно вспыхивало в нем. Это была истинная правда. Здравый рассудок покидал его, как только перед глазами всплывали образы тех дней и ночей, что они провели вместе. Он понял это в тот самый день и все же пришел сюда, вожделея ее, Джесси Таскилл.

— Ты применяла ко мне свои способности? — Он настаивал на ответе.

— Нет, никогда. — Убежденный тон Джесси вселял уверенность, но она торопилась продолжить, пылко оправдываясь и защищаясь: — Я использовала их, чтобы способствовать вашему делу, там, в доме, но никогда для того, чтобы навредить вам или повлиять на вашу волю. Я никогда не поступила бы так. — Она замолчала, и он почувствовал, что она собирается с духом. — Я благодарна за все, что вы для меня сделали. Вы спасли меня от бальи. И я хочу помочь вам в вашем деле. Я никогда не сделаю вам ничего плохого.

Она вцепилась в воротник его сюртука и притянула Грегора к себе.

— Грегор, пожалуйста, вы нужны мне. Когда мы занимаемся любовью, это делает меня сильнее. Это помогает мне справиться с заданием.

Ощущение ее ладоней, скользящих по спине, пленило, влекло его. Она была так соблазнительна, так притягательна, лежа под ним на траве, прижимаясь к нему бедрами. Соблазн был так велик, а твердый член, в ответ на ее желание, наполнился еще большей мощью. Он снова начал двигать бедрами, желая изведать ее сладкой сочной плоти, и никакие последствия не имели сейчас значения.

Грегор почувствовал, как земля уходит из-под ног и весь мир меняет очертания, как будто все, что он когда-либо знал, не могло даже сравниться с этим мгновением, когда он сходил с ума от желания проникнуть в эту женщину, женщину, которая была одновременно шлюхой и ведьмой, беглой ведьмой, приговоренной к смерти. Лишь только эта мысль пришла ему в голову, и он вспомнил ревущую толпу, готовую разорвать ее прямо там, на постоялом дворе в Данди, как в тот же миг его пронзило острое чувство несправедливости и жажда вызова этим устоям. «Я не позволю этому случиться».

— Господи! Я не могу больше держаться. — Он направил пальцами член в ее жаркое лоно. Он жаждал ее до безумия.

Когда он надавил на нее своим весом и тело ее поддалось, головка проникла внутрь. У него перехватило дыхание, едва его напряженный член попал в сладостное объятие ее вагины. Ему пришлось остановиться на мгновение, чтобы набрать в легкие воздуха. Он ощутил плавное движение ее тела и проник еще глубже, скользя внутри ее нежной плоти. Стенки влагалища обволакивали член, сжимая его. Это были несравненные ощущения, и долгие мгновения он упивался пленом ее тела. Затем он отдался своему желанию и вонзил член до самого основания.

Джесси. Ее имя затмило все его мысли, когда головка уперлась в мягкую преграду.

Стон наслаждения вырвался из ее уст, а пальцы впились в его спину, заставляя его продолжать. Но его не нужно было просить об этом. Она выгнула спину под его напором, и он, вонзаясь, целовал ее бледную шею. Она была горячей и влажной, и он провел по коже языком, пробуя ее на вкус.

— О, Грегор! — кричала она. — Ты словно даришь мне энергию, вселяешь в меня еще больше жизни, делаешь меня сильнее.