Боб

 Папсик крепко вцепился в запястье растерявшегося торговца:

 - Слушай сюда, бамбино. С тобой говорит отец русской мафии.

 - Из самой Сибири? – стали квадратными глаза островитянина.

 - Из самого ее сердца, – не стал разочаровывать туземца Папсик, и для вящей убедительности сжал свою руку на запястье Суэкку так крепко, что у самого побелели косточки пальцев. – Я – из Тынды!

 - Да иди ты! – не на шутку перепугался торговец и попытался вырвать руку из капкана. – Чего вы от меня хотите?

 Боб притянул к себе перекошенную физиономию Суэкку и одними губами, еле слышно произнес:

 - Шипсы. Маленькие дьяволы. Мы заплатим. Много.

 - Я завязал с этим бизнесом, – шепотом сознался торговец, понимая, что если он будет юлить, то, в конце концов, может очутиться на кресле из морских ежей.

 Однако честная, но совсем не радужная новость главу русских братков тоже не обрадовала.

 - Ты помылся? – нахмурившись, спросил Боб.

 - Зачем? – задрожал голос торговца.

 - Ну, знаешь, если я накормлю акул немытыми продуктами, – стал медленно цедить слова академик, от которых Суэкку сгорбился, - то после, бедные рыбки начнут маяться животиками, а мне неприятно нежиться в одном океане с компанией вспученных акул, подхвативших дизентерию. Понимайт моя?

 - Не надо акул, – попросил Суэкку, сломленный силой тындинской логики.

 - Ну, тогда закрывай гастроном, – приказал Боб. – И, побыстрее. А то я сейчас немного очень злым стану. У меня и так после сибирских минус сорок пять на вашей жаре мозги оплавились. Могу и начудить, если будешь расстраивать дядю.

 ***

 Бобу было неприятно ощущать себя натуральным шантажистом и вруном. Он порядком устал хмуриться, опускать сальные шуточки и хохмить на манер сибирских фольклорных бородатых мужиков.

 Папсик чувствовал, что немного заигрался, но отступать было поздно. Сейчас академик был целиком во власти непредвиденных обстоятельств, и еще более непредвиденных последствий, чего он, как личность высокоорганизованная, на дух не переносил.

 Да, неизвестность его пугала, и когда вокруг лодки колыхалась безграничная масса воды, а на веслах, хоть и напуганный, но мускулистый туземец, который ни на миг не сводит с академика глаз, можно было и запаниковать. Возьмет еще и сбросит за борт, чтобы своими тындинскими товарищами сильно не стращал. А что? Нет тела – нет дела. Боб насупился и, сделав мину на своем благообразном лице еще более зловещей, зыркнул на Суэкку. Увидев буравящий взгляд мафиози, островитянин вздрогнул и стал чаще работать веслами.

 - Далёче еще? – хриплым подбаском спросил Боб и неумело сплюнул сквозь зубы себе под ноги.

 - Скоро, господин сибирский бандит, скоро, – с готовностью кинулся объяснять Суэкку. – Во-о-он тот мертвый атолл видите?

 - Тот?

 - Да, господин русский мафиози, тот. Так вот, за ним поворачиваем направо, плывем до заката, и, считай, приехали.

 - Чё?! – поперхнулся Боб.

 ***

 Казалось, что болтанка по волнам не закончится никогда. Уже и мертвый атолл остался где-то далеко позади, и даже впереди над гладью приподнялся язычок острова, к которому плыли «мореходы». Но язычок земли все время маячил там – на далеком горизонте – и никак не хотел расти.

 - Почему ты так хмур? – решил немного разрядить атмосферу Боб, видя, что чем ближе они были к цели, тем более мрачным становился Суэкку. – Не хочешь хорошо заработать?

 - Я не хочу умирать, – признался торговец. – Но видно, у меня такая судьба – или сгинуть на этом проклятом острове или быть растерзанным самым кровожадным мафиози, которого я только встречал…

 - Хм… Почему же ты раньше посещал этот ужасный атолл безбоязненно, да еще и в одиночку?

 - Раньше все было иначе. Раньше там было тихо и пусто.

 - Если не брать в расчет говорящую кость…

 - Откуда вы знаете, господин? – встрепенулся было Суэкку, но тут же догадался. – Островное радио. Вам уже обо всем доложили. Но зато не рассказали о том, о чем я молчал все это время. Это моя тайна!

 - И ты, конечно, посвятишь меня в нее, – прищурился Боб, специальным гангстерским – как ему казалось – прищуром, к которому он даже стал привыкать.

 - На острове не осталось маленьких демонят.

 - ???

 - Сейчас он кишит большими шипсами. Они похожи на людей. На очень уродливых людей. Уродов среди уродов. Ко всему, они очень жестоки и беспощадны.

 - Забавно, – только и смог вымолвить Боб.

 - Забавно? – выкатил испуганные глаза Суэкку. – Ну, может быть, сибирянину это и кажется забавным, но нам – тонким южным натурам, не бывшим на воспитании у медведей…

 - Чего? – в свою очередь выпучил глаза Боб. – Каких еще медведей?

 - Ну, вас же косолапые воспитывают. Мне бабушка рассказывала. После того, как у сибирячки рождается ребенок-богатырь, приходят люди в красных фуражках, отбирают его у родителей и на собачьих упряжках отправляют на край Сибири, в большой интернат, где детей воспитывают громадные медведи. До самого совершеннолетия.