Бобо в раю. Откуда берется новая элита

Руководители корпораций не любили распространяться о своих фронтовых приключениях. Теперь же каждый третий топ-менеджер сперва поразит, а потом утомит вас рассказами о покоренных им вершинах. Многие из них либо только что вернулись из экспедиции на покрытый вечными льдами пик, либо проходят серьезную подготовку, чтобы туда отправиться. Сидите вы на званом ужине, ковыряетесь спокойненько в салате, и вдруг до вас доносятся не предвещающее ничего хорошего «базовый лагерь» и «нулевая видимость». Выступающий воспаряет все выше, для вас же вечер идет под откос. «К физическим трудностям мы были готовы, важно было преодолеть все это психологически», – втолковывает любитель экстремального отдыха своей аудитории размякших сотрапезников, которые – о, жалкие – не привыкли месяцами тренироваться перед отпуском. Пока он рассказывает о своих похождениях, Роберт Пири уже добрался бы до Северного полюса, ведь важно упомянуть всех местных проводников (носителей народной мудрости), все брошенное по пути оборудование («Дело дошло до того, что пришлось выкинуть даже кофе-машину»), все отмороженные пальцы (всегда есть человек, которому пришлось их ампутировать) и ненастные дни, проведенные в палатках, сдуваемых с плато невероятной силы метелью, из-за которой не видно ни зги.

Возникает ощущение, что любая гора выше 3000 метров над уровнем моря усеяна миллионерами в ярких куртках, которые наслаждаются кислородным голоданием. Выслушивая подобные монологи, я всегда задавался вопросом: почему бы этим ребятам не устроиться вместо отпуска в бригаду дорожных рабочих где-нибудь в Миннесоте? Коль скоро они так ценят нечеловеческие условия, невыполнимые задачи, командный дух и чувство локтя, то в Миннесоте они б заделали пару пробоин, а их злоключения привели бы к ощутимому результату.

Однако наш альпинист не для того обвесил своими карабинами полсвета, чтобы вкалывать на общественных работах. Ему нужно прекрасное. Он хочет видов, как в кинотеатре IMAX. Ему важно не просто страдать, а страдать за красоту. Он готов пережить жуткие мучения – будь то обледенелая вершина или малярийные джунгли, – чтобы прочувствовать духоподъемное величие первозданной природы. Ради запредельного экологического трипа он готов даже покалечиться.

Получается, что подобные путешествия – это невероятно дорогостоящий способ усмирения плоти и очищения духа. Вместо того чтоб заковывать себя в цепи и хлестать плетью – как делали самоистязатели прошлого, – берете десять, двадцать или шестьдесят тысяч долларов, летите в непригодную для жизни точку и мучаете себя в ожидании просветления. Монахи, строившие неприступные обители на скалистых берегах Уэльса, наверное, искали той же первозданной чистоты. Но они жили в своих пещерах годами, тогда как наш турист подвергнет себя неделю-другую суровому испытанию, да и вернется к понедельнику в офис бодрый и готовый к работе. Побуждения тем не менее схожи. От наркотического гедонизма Вудстока мы пришли к аскетизму экстремальных путешествий образованного класса.

Серьезная игра

И в этом направлении движутся не только заядлые походники. Все мы, как можем, стараемся быть причастны к жизни, полной испытаний. Мы надеваем ботинки, сконструированные специально для покорения Гималаев. Мы гуляем по осенним паркам в куртках, способных выдержать 40-градусные морозы. Мы покупаем одежду в каталогах типа Land’s End, где на обложке изображены альпинисты на вершине Эвереста. Не так давно я посетил головной офис «Майкрософт» в Редмонде, штат Вашингтон, и все, кого я там видел, были экипированы для серьезного подъема: альпинистские ботинки, грубые штаны цвета хаки, мобильные телефоны подвешены на карабине к поясу.

Потом я поехал в гигантский, на 25 000 квадратных метров, молл REI в Сиэтле, где майкрософтчане покупают весь этот стаф. Это магазин товаров для энергичного отдыха энергичных людей. Чтобы попасть туда, мне пришлось ехать в центр Сиэтла. Я припарковал арендованный мини-вэн меж заляпанных грязью джипов в подземном гараже REI и пошел вдоль искусственного леса со сложным ландшафтом, спроектированным, чтобы покупатель мог протестировать горный велосипед. Проехавшись на лифте со сланцевым полом, я оказался на просторной галерее с огромными деревянными скамьями. Таблички заверяли, что на изготовление скамей пошли только деревья, поваленные ураганом 1995 года, и что живые деревья в производстве этого места для отдыха не пострадали. Над всем этим висят часы, указывающие время на Эвересте и на северном склоне Эйгера, что в Швейцарских Альпах, если вдруг вам вздумается туда позвонить.