Бочонок меда

Собаки для порядка порычали, но с места не тронулись.

Медведь робко приблизился, откашлялся.

– Есть ли работа? – поинтересовался.

– Как не быть! – отвечает пасечник. – Работы хватит. Мы хороших работников ценим. По труду привечаем, по труду и награду даём. Ежели есть желание и усердие, милости прошу. А нет – так от ворот поворот. Лентяи нам не нужны. Коли устраивает всё – живи, работай. Харчами не обидим. Согласен?

– Согласен! – кричит медведь. – Принимай в батраки!

Поначалу тяжко пришлось косолапому. Лень-то матушка прежде него родилась. Непривычно было Топтыгину вставать с петухами и ложиться затемно. Работы для него и впрямь немало было припасено: ульи перетаскивать, огород копать, брёвна из лесу таскать, дрова пилить да рубить на поленья, жернова тяжелые крутить – зерно в муку перемалывать, камни для ограды тесать, бочонки для мёда мастерить – мало ли?

Ворона прилетит, посмотрит.

– Усерднее, – прикрикнет, – работай! Прояви старание! Не отлынивай!

Куда уж тут отлынивать? По пятам собаки ходят, присматривают. Только что Топтыгин в сторонку отойдет – на травке поваляться, они тут как тут!

– Ты чего это, – говорят, – разлёгся? Рано еще отдыхать. Обед не скоро.

Поворчит медведь, поворчит да поднимется. И дальше пойдет работать.

Прошла неделя, другая. Пообвыкся косолапый. Уже и труд не таким тяжёлым казаться стал.

Начал Топтыгин понемногу в работе усердие проявлять. Пасечник доволен. Пригласил как-то медведя вечером чай пить с пирогами.

Отведал медведь старухиных пирогов, и показалось ему, что ничего вкуснее он в жизни не едал. Пироги всякие – с мясом, с капустой, с грибами, с рыбой, с мёдом. Медведь половину пирогов умял, на стариков смотрит.

– Можно еще? – спрашивает робко.

Старик посмеивается:

– Можно.

Старуха суетится, работника потчует:

– Кушай, Михайло Потапыч, кушай, кормилец.

Жуёт пироги Топтыгин, чавкает, жмурится от удовольствия. Всё съел и лапы облизал.

– Ай, до чего же славно! – говорит. – Одного не пойму: вроде и раньше пироги есть доводилось, а так вкусно мне только теперь. Отчего бы?

– А оттого, – объясняет пасечник, – что раньше ты дармовым хлебом питался, а теперь – трудовым. Честно заработанный кусок особую сладость имеет.

– Ну, ежели так… – говорит медведь.

Встал он, поклонился старикам в ноги и просит:

– Люди добрые, оставьте меня на пасеке жить. Буду я вам всякую работу исполнять и жалованья не потребую, а только пускай старуха меня и впредь пирогами кормит.

Переглянулись хозяева.

– Ну что ж, – говорит старик, – живи. От нас не убудет. Работай честно – будут тебе и пироги.

Обрадовался медведь, в пляс пустился. Пасечник в дом за балалайкой сходил, и пошло у них веселье! Старик играет, медведь вприсядку ходит, старуха песни поёт. Ворона прилетела, за Топтыгина порадовалась. Выпила две чашки чая, барыню сплясала.

На другой день дал пасечник медведю бочонок с мёдом.

– Ступай, – говорит, – с ёжиком рассчитайся. Да впредь маленьких и слабых не обижай.

Взял медведь бочонок в охапку и пошёл по тропинке в лес. Хотел было по дороге отпить медку – да устыдился, не стал.

Привела тропка к оврагу. А там под старой липой ёжик с вороной сидят – медведя дожидаются. Стол у них накрыт, скатерть чистая, кипяточек готов, и чашки расставлены.

– Прости ты меня, – говорит медведь ёжику. – Никогда больше я тебя не обижу. Вот, возвращаю всё, что отнял, и даже сверх того.

И бочонок на землю поставил.

А вороне сказал:

– Спасибо, пернатая, что уму-разуму научила. Я теперь умнее стал.

– А и не за что, – ворона отвечает. – Смотри, только, вдругорядь не поглупей.

– Что ты! Что ты! – испугался медведь. – Снова разбойником? Нет уж, уволь! В работниках лучше. Телу тесней – душе просторней.

– То-то, – говорит ворона.

А ёжик сказал:

– Давайте чай пить.

И сели они пить чай. С мёдом. Правда, медведь кушать мёд постеснялся и чай пил с вареньем, но зато уж две банки ежевичного варенья в одиночку уговорил.

С тех пор медведь остался жить на пасеке. Старик ему в саду берлогу вырыл. Как зима приходит, косолапый в берлогу забирается и спит там до весны. Зато уж весной вылезает из берлоги голодный да тощий – и сразу к старухе. А у той уже пироги с пылу с жару. Откормится Топтыгин, силёнок наберётся – и за работу. Работы на пасеке всегда хватает.

А летом, когда цветет липа, берёт медведь бочонок с мёдом и идет в гости к ёжику и вороне. Там, на краю старого ежевичного оврага они пьют душистый липовый чай, кушают мёд из расписной деревянной плошки и разговаривают обо всём на свете.