Боец

— Хма-хма! Вернулись? Живые и здоровые? Хма-хма! Это дело! Вы же в ад могли попасть, дети неразумные! А вы вернулись… Это дело. — Он пьяно прослезился, но тут же взял себя в руки и показательно трезвым голосом, каким обычно выпивохи пытаются сбить с панталыку натерпевшихся жен, спросил: — Удачно изучили нашу природу в прорезь моего прицела?

Павел невольно смешливо хмыкнул:

— Вроде того… Дядя Гена, нам бы заехать.

Дед восторженно поразился, исторгнув вскрик:

— Ё! Я же про ворота забыл! Пойдем! Пойдем, Паша. — Остывая, засобирался (перебирал руками, двигал тарелки, но не двигался с места). — Паша, мы уже идем. Загоним, установим… А как моя «ласточка»? — В голосе деда прозвучала нескрываемая ревность.

Павел отозвался правдиво:

— Аппарат высшего класса!

Эта похвала смазала облегчающим бальзамом душу хозяина дома (было видно, что разговор с маленьким визитером ему был не очень приятен).

— А то! — заулыбался дядя Гена. — Я тебе говорил — моя машинка еще покажет себя! В советское время умели делать аппараты и механизмы! — Тут же предложил Павлу: — Выпьешь?

И взгляд такой испытывающий, мол, кто ты, настоящий мужик или гнилой ботаник? Павел знал такие взгляды, и знал, что они означают, и знал, когда и как отвечать.

Сказал просто:

— Выпью! Но сначала загоним «ласточку» во двор! И Маша пусть умоется и к нам присоединится.

Дядя Гена в восторге хлопнул себя ладонью по бедру, заявил голосом Михаила Горбачева, политика, развалившего СССР:

— И это правильно! И Раиса Максимовна такого же мнения!

Павел не стал улыбаться:

— Дядя Гена, человек давно помер, не поминай всуе.

— Горбатый помер? — поразился дед. — Проглядел… Проглядел… А порадовался бы!

Павел понял, что не стоит вступать в дискуссию, пока Маша сидит в машине.

— Машину будем загонять? — спросил настойчиво.

— А то! — Дед разволновался, но предупредил: — Паша, давай сам, я только поруковожу…

— Дядя Гена, дак и я о том — мной надо поруководить.

— Какой хороший молодой человек! — сказал себе дед, но так, чтобы Павел услышал.

Павел усмехнулся — забавный пенсионер. Одно напрягало: что за странный, неприятный визитер посещал дядю Гену?

«Вызнаю!» — решил Павел.

Дед был изрядно вдатый. Выйдя на улицу и увидев Машу на переднем сиденье в своей машине, умилился чуть не до слез:

— Маша, дочка! Красавица моя! Выходи, родная! Сейчас мы с Пашей машинку во двор загоним и посидим за столом, покалякаем… Моя свалила к подруге. Сказала: «Дед, ты опять завернул за воротник!» Она меня так зовет — «дед». А ты меня зови «дядя Гена». «Дед» — не люблю. Что я, старый, что ли?! Я крепкий дядька! О-го-го! Выходи, родная, давай ручку поддержу, услужу молоденькой.

Маша заулыбалась, выйдя из «жигулей», и ласково-ласково посмотрела на Павла.

«А я-то что опьянел? — подумал шутливо Павел. — Я ведь еще не пил!.. Или эти глаза меня пьянят и эта улыбка?»

Дядя Гена вернул его на землю:

— Паша, не тормози, иди отворять ворота. Загоним «ласточку» — и за стол.

Павел съерничал:

— Водка стынет?

Дядя Гена измерил его взглядом бывалого жигана: «Скольких я зарезал, скольких перерезал», отозвался просто:

— Вроде того.

— Бегу. — Павел и сам был рад быстрее загнать машину во двор, умыться, переодеться, как следует поесть да еще и порадовать душу алкоголем.

Маша, войдя во двор, тихой мышкой сунулась к Павлу и дернула его за руку:

— Какой-то странный маленький человек вышел из калитки и пропал в темноте…

Павел улыбнулся:

— Не бойся. Я сам его видел. Дед пьяный, скоро сам все расскажет, даже расспрашивать не придется…

— Все равно боюсь.

— Дуреха. Что, уже подумала, что за нами следят?

— Вроде того.

— А это кто был? Главарь местной полиции? Полкан?

Маша засмеялась:

— Ну тебя!

— Да, да, — поддразнил ее Павел.

— Сам такой! — заулыбалась она. — Пойду умоюсь и переоденусь.

Павел резво убрал доску-перекладину засова ворот, бегом развел створки. Дядя Гена привычно загнал «копейку» во двор. Погасил фары. Стало совсем темно. Поняв свою ошибку, дед снова включил фары, открыв дверцу, прокричал, хотя Павел стоял рядом с ним:

— Паша, иди к крыльцу, там есть с краю выключатель, найдешь на ощупь. Свет дворовый надо вырубить.

Павел выполнил инструкцию полностью — прошел к крыльцу, мало того, еще и поднялся по ступенькам, пошарил рукой по стене и нашел. Клавиша щелкнула — во дворе стало светло.

Это привело дядю Гену в совершеннейший восторг — он уже покинул салон своей колымаги, но стоял, не закрывая дверцы:

— Го-го! Вот и свет!

Павел решил подшутить, спросил:

— А вы сомневались, что он загорится? Как правильно сказать: включится?

Ответ дяди Гены Павла поразил и рассмешил:

— Сомневался, — честно признался дед. Видя, что «разогрел» гостя, сказал, подмигивая: — Приводи себя в порядок после трудового дня, и за стол — будем пьянствовать. Двум взрослым мужчинам всегда найдется о чем поговорить!

— Истинная правда, — искренне согласился Павел. Даже мысленно умилился: «Какой хороший дядя!» Но и мысль о загадочном визитере-карлике тревожила и холодила душу…

За столом после первой рюмки дядя Гена сам завел разговор о своем странном госте: