Боец тишины

Тоскливо всматриваюсь в опущенные глаза девушки, стараясь не смотреть на ее часто и неровно вздымающуюся грудь, и щелкаю выключателем светящей ей в лицо лампы. Скоро час стукнет, а не происходит решительно ничего. Мы с ней уже час сидим друг против друга на стульях… я — верхом и с требовательным видом, а она — скромно и молча.

— Время идет. Хватит уже упорствовать. Все равно некуда тебе деваться. Некуда тебе деваться!

— Нет, я не напишу ни строчки лжи. И не пытайся меня к стенке припереть! Ты все время на меня давишь!

— Да! Ты ведь упорство проявляешь — и не тогда, когда надо! Вы с Войцехом засветились! Нас выследят со дня на день! А у нас денег нет документы достать! У нас оружия защититься нет! Ничего нет! Нам есть нечего! Пиши!

— Не стану я лгать!

Она гордо вскинула голову, сцепив сложенные на коленях руки, открыла горящие губы и блеснула глазами — старается меня отвлечь, но у нее не выйдет.

— Не надо мне изображать такого, когда нам есть нечего! Ты что, не понимаешь, что другой вариант — грабеж на большой дороге?!

Она возмущенно вздернула плечами.

— Нет, ты никого не ограбишь. Ты должен получить деньги другим способом. Ты придумаешь другой способ добычи денег — честный.

— Как я его придумаю, если его нет?! Деньги на дороге не валяются! Такие деньги — точно не валяются! А нам нужно много и немедленно!

— Не втягивай меня в грязный обман!

— Да мы все давно в него впутаны! У нас нет выбора, нет вариантов! Мы выкинуты из системы! Мы вне закона — и не можем действовать в законе! Мы можем только выживать — так, как только можем!

— О боже… Я не верю, что нет другого способа, Вольф…

— Пиши! И радуйся, что в таком варианте люди тебе добровольно деньги отдадут! И утешься тем, что вранье наше, — не просто похоже на правду, а близко к правде больше, чем хотелось бы! И еще… Завтра пойдешь у пана Влодека деньги просить.

— Вольф, нет… У него ничего нет… Он дряхлый и больной…

— У таких больных и дряхлых обычно и бывают припрятаны сбережения на черный день или на похороны. Убеди его, что для него нет большой разницы, на каком кладбище его похоронят! А у нас стоит вопрос, подохнем мы от голода или нет, и его решение — имеет значение и для нас, и для него!

— О боже… Вольф, это ужасно.

— Будет ужасно, если он не даст нам денег!

Оставил Агнешку смотреть на монитор в печальных раздумьях о моих махинациях, и отвел в сторону Войцеха, еще не отошедшего от нашего вчерашнего хмельного веселья.

— С этого дня я тобой серьезно займусь. Начнем с оружия.

— А что с оружием, Ян?

— Отдай его мне.

— А у меня его нет.

— Войцех, кончай с враньем и давай оружие.

— Ян, я не врал… у меня нет оружия. Я, и правда, с прошлым покончил и… грузчиком пошел.

Я сокрушенно резанул рукой воздух.

— Не врал… Твою ж…

— Ян, я не пойму… Ты что, не рад, что я тебя не обманул?

— Никак не рад… Ты лишил меня последней надежды!

— Надежды — на мою ложь?

— Да, Войцех! Говори честно, у тебя вообще огнестрельного оружия нет — никакого?!

— Никакого. А холодное…

— Плевать мне на холодное! Холодное и у меня есть — мой старый заказной клинок и несколько простых ножей! Противнику и писчую ручку метнуть можно в глаз при нужде! Только меня не радует мысль, что к нему так близко подходить придется! А черт… А связи у тебя есть?

— Не так, чтобы, прям…

— Знаешь кого, вроде пана Мсцишевского?

— Нет, Ян… Он же человек знатный. Он меня только оттого, что выбора не было, к себе взял.

— Войцех! Я не о его гербе говорю! Передо мной тебе бестолочью не прикинуться!

— Ты что меня оскорбляешь?!

— Не время гордиться, Войцех! Отвечай!

— Нет, Ян. Я здесь тихо себя вел, я же тебе говорил.

— Вот как… Страна богата на призирающих закон людей — здесь собраны особо изощренные преступники! Здесь лучшие из лучших — из всех! И ты — не знаешь никого из них?!

— Нет, Ян. Я ж завязал…

— Нашел время завязывать!

— Я думал…

— Ты не думал! Тебе Агнешка мозги промыла!

— Ты сказал мне тихо притаиться — я так и поступил, Ян.

— Черт… Прямо, все не так, как надо, не тогда, когда нужно… А черт! Надо устанавливать надежные связи. Трудно нам будет задачу решить — дело времени требует, а его у нас в обрез. У тебя хоть зацепки есть? Хоть какие-то выходы на кого-то?

— Ян, не знаю я здесь никого. Я вообще Варшаву не знаю. Это ты — знаешь, а я… Я же только — с работы на работу и ходил. Еще и в пивную иногда… и еще порой с Агнешкой пройтись.

— Что ж ты пассивный такой?!

— Такой вот… спокойный.

— Ничего, добудем оружие. Есть несколько вариантов. Первый, — найдем серьезных людей. Тогда спокойно получим и немецкие штурмовые винтовки, и английские автоматы. Второй, — найдем старое коллекционное оружие. Со второй мировой войны можно взять автоматы.

— Шмаузеры?

— Шмаузеры.

— Такое оружие деактивировано серьезно.

— Достанем оружие, деактивированное для вида, — у украинцев.

— Стволы все равно менять придется — они надсечены все. Иначе никак, Ян.