Боевая подготовка СМЕРШа

Вскоре и И.А. Чернова арестовали, а что касается Абакумова, то его поместили в одиночную камеру тюрьмы МВД, печально известной как «Матросская Тишина». Содержался позднее он в Лефортовской, Бутырской и во Внутренней тюрьмах МВД СССР. Только один начальник тюрьмы знал, кто сидит в одиночке под № 15. Уверовав в великую силу и действенность фальсификации и собственную безнаказанность, Рюмин продолжал строчить доносы теперь на заместителей министра, начальников управлений и отделов. Вскоре в «Матросской Тишине» оказались заместитель Абакумова Селивановский, а также генералы Райхман, Белкин и Эйтингон, полковники Свердлов, Матусов и другие. Обыски проводили на квартирах Абакумова, его первой жены и других родственников. Все добытые интересные улики тщательно документировались. Из фотографий следователи составили целый альбом, который потом Маленков показал Сталину. Вождь был в ярости.

— Как я ему мог доверить такой пост? — вскричал Хозяин Кремля. — Он же настоящий перерожденец.

Со страниц прекрасно оформленного толстенного фотоальбома на вождя смотрели не один десяток пар обуви, куча галстуков, множество фотоаппаратов, радиоприемников, костюмов, пальто и разного другого барахла. При обыске на квартире обнаружили 1260 метров различных тканей, использованных для обивки стен его квартиры, 16 костюмов, 7 женских наручных часов, чемодан мужских подтяжек, 65 пар запонок, 22 фарфоровых сервиза, 78 художественных ваз, германские мебельные гарнитуры, холодильники, кинопроектор, автомобиль «Линкольн-зефир» и книги — тысяча пятьсот томов. Но самым опасным для Абакумова было то, что из выдвижного ящика его письменного стола следователи изъяли документы с грифом «Совершенно секретно» — компромат на Берию и Маленкова. На первого — его сексуальные похождения, зафиксированные милицейскими протоколами, на второго — копии заявлений о бракованных самолетах в годы войны. На квартире тещи — матери Антонины Николаевной нашли две книги, выпущенные для служебного пользования о работе английской контрразведки и американского ФБР.

С точки зрения тех лет, когда послевоенная нищета господствовала по всей стране, лишняя пара обуви считалась роскошью. Именно всеобщая бедность населения выработала вполне объяснимую шкалу ценностей, когда один или два костюма у одного гражданина служили признаком честности, три — пробуждали подозрения, а четыре и больше, вызывали у обывателя лютую ненависть к их владельцу. Из газет пятидесятых годов известна реакция советских граждан на обнародованный факт — после ареста первого секретаря Ленинградского горкома ВКП(б) П.С. Попкова в ходе обыска у него будто было обнаружено полтора десятка костюмов. И запестрели в газетах призывы рабочих коллективов — сурово осудить перерожденца. Были даже требования расстрелять Попкова, что и было сделано. Здесь нет преувеличений. Достаточно вспомнить реакцию простых граждан на имущество помещиков, когда массово поджигали их усадьбы. Сегодня копится злоба на олигархов, прожигающих в том числе и чисто народные деньги за границей.

Интересна одна деталь: перед арестом Абакумова по приказу Берии были переключены телефоны кремлевской АТС: домашний — на дежурного офицера в комнате охраны, а служебный — на приемную. Берии «неприятно» было теперь общение даже по телефону с государственным преступником — боялся измазаться или отвечать на вероятно острые вопросы, касающиеся и его. Это тот Берия, который пресмыкался перед Хозяином, а в марте 1953 года, глядя в остывающее лицо генсека, в душе желал скорейшего окончания житейской драмы и выстраивал наполеоновские планы. Дочь умирающего отца Светлана со временем опишет этот последний акт жизни Сталина. 5 марта 1953 года она была на уроке французского языка в Академии общественных наук. Позвонил Г.М. Маленков и попросил ее срочно прибыть на дачу — «Ближнюю». Дочь вождя встретили Хрущев и Булганин. Взяв ее под руки, сказали: «Идем в дом, там Берия и Маленков тебе все расскажут». Она увидела отца, лежащего на диване, еще живого. Многие стояли и сновали с заплаканными лицами. А дальше дадим слово самой Светлане: