Боевое Знамя

Джон Поуп не желал прощаться со своим убеждением в том, что Ли будет делать то, на что рассчитывал Джон Поуп, а именно переправится в грандиозной, но самоубийственной атаке через бурлящие воды Раппаханнок, но медленно и неохотно, как человек, отказывающий признавать, что тяжелые тучи вот-вот прольются дождем на его голову, Поуп начал понимать, что беспорядки в Манассасе означают гораздо больше, чем просто налет. Это был первый маневр кампании, в которой он не планировал сражаться, но теперь вынужден был отреагировать.

- Сегодня ночью мы поскачем на север, помяните мои слова, - заметил майор Гэллоуэй. - Слышите, Адам?

Но Адам Фалконер не слушал своего командира. Он воззрился на последний выпуск "Ричмондского наблюдателя", который выменял на "Нью-Йорк Таймс" один из патрулей северян, а потом принес его в штаб Джона Поупа, куда вызвали майора Гэллоуэя и Адама.

Майор просмотрел плохо отпечатанные листки, фыркнул в отвращении на инсинуации редактора-мятежника и бросил эти грязные бумажки Адаму. Теперь Гэллоуэй топал каблуками по коридору, ожидая, пока вереница мелькающих адъютантов пронесет карты в гостиную, где генерал пытался понять, что происходит.

- Вы это читали? - внезапно спросил Гэллоуэя Адам.

Гэллоуэю не нужно было объяснять, какая именно статья в газете оскорбила Адама.

- Читал, - ответил майор, - но нет необходимости этому верить.

- Пять погибших женщин! - возмутился Адам.

- Это газета мятежников, - напомнил Гэллоуэй.

Статья была озаглавлена "Кошмар в округе Ориндж". Как отмечала газета, налетчики-янки пытались сымитировать славные подвиги Джеба Стюарта, переправившись через Рапидан и напав на войска генерала Ли, но вместо этого сожгли сельскую таверну вместе со всеми находящимися внутри.

Не было никаких упоминаний ни о налете на бригаду Фалконера, ни об уничтоженных орудиях и фургонах, лишь вызывающее скорбь описание умирающих в адском пламени гражданских в "Отеле Маккомба", как назвала его газета. Очевидно, по той причине, что приличная доля читателей "Наблюдателя" могла бы одобрить сожжение таверны, даже если это сотворили ненавистные янки.

Отели, с другой стороны, отнюдь не являлись пристанищем дьявола, так что заведение Лиама Маккомба было соответственно повышено в статусе.

"Читатель может вообразить, в каком ужасе пребывали женщины, умоляя нападавших пощадить их", - возвещал "Наблюдатель", а еще абзацем ниже добавлял: "Похоже, кавалерия северян храбра, воюя с женщинами и детьми, но столкнувшись с солдатами-южанами, демонстрирует только копыта и хвосты своих лошадей".

- Бьют в патриотический барабан, - устало заметил Гэллоуэй, - рассказывая полуправду и чистые выдумки. В этом так называемом отеле находились солдаты, Адам, даже в газете об этом говорится.

- А еще здесь говорится, сэр, что эти солдаты призвали врага прекратить огонь.

- А что еще они могли сказать? - спросил Гэллоуэй, а потом, неохотно признавая справедливость гнева Адама, добавил: - Когда Билли вернется, мы расспросим, что произошло на самом деле.

- И думаете, он скажет вам правду? - горячо возразил Адам.

Гэллоэй вздохнул.

- Думаю, что, возможно, у Билли в избытке рвения, Адам, но я не считаю, что той ночью он убил хоть одну женщину. Я не утверждаю, что ни одна женщина не погибла, но то был лишь несчастный случай. В военное время происходят трагедии, Адам. Вот почему мы хотим покончить с войной как можно скорее.

Адам в отвращении отбросил газету. Его отвращение касалось не столько "Наблюдателя", сколько отказа Гэллоуэя взглянуть в лицо правде и признать, что Билли Блайз использует военное время в качестве оправдания преступлениям. Блайз даже хвастался тем, что пользуется войной, чтобы разбогатеть, и чем больше Адам размышлял о Блайзе, тем больший его охватывал гнев, так что ему даже пришлось сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться. Он прислушивался к сердитым голосам, доносившимся из гостиной генерала, и вдруг его осенило, что война была жутким инструментом, приводившим в беспорядок всё общество, в результате чего на поверхность всплывали худшие, а лучшие оказывались на дне.

Гэллоуэй увидел гнев на лице молодого человека и подумал, что Адам слишком чувствителен для войны, возможно, ему необходимо обзавестись таким же грубым панцирем, как и Билли Блайзу, чтобы стать хорошим солдатом, но всё же невозможно было отрицать, что именно Адам, а не Блайз принес Гэллоуэю единственную победу. Теперь Гэллоуэй гадал, где может находиться Блайз, потому что его заместитель так и не вернулся из патруля с запада.