Боевой 19-й

Но как только наступал вечер, девушек вновь тянуло на улицу. Хотелось пройтись по селу с заливистой звонкой песней.

Как и многие села, не убереглась и Рогачевка от внезапного налета мамонтовцев. Стерегли ее всю ночь до утра члены сельсовета. Часто дежурил и Груздев. Но враги нагрянули в село неожиданно, незаметно, с равнинного места, не ночью, не на заре, а днем, когда все были заняты работой.

Груздева едва успела уведомить соседка, что к его хате скачут трое конных.

Вспомнил Петр Васильевич о своем нагане, подаренном Зиновею, и пожалел. С ним все-таки на сердце блаже. Проворно перелез через тын и в чем был, без шапки бросился на огороды к лозняку. Ночь провел в поле, а куда податься дальше — не знал. Скрывался где мог, изнывал от скуки и безделья. Хотела Арина послать Мотьку за селом поискать отца, но соседи отговорили.

— Ты смотри, Ариша, не дури, сохрани тебя бог. Сейчас за Петром Васильевичем блюдут. Мальчишка побежит и след укажет, тогда пропадай, бедная головушка.

На третий день тайно, ночью, явился к Арине Петр Васильевич, переговорил, дал наказ, оделся потеплее, взял хлеба и ушел.

Больше недели выслеживали и караулили Груздева. .

Стояла полночь. Голосисто кукарекали петухи. Груздев вылез из лозняков и стал пробираться к хате.

Выстрел щелкнул словно капкан. Тяжкий топот обрушился на огороды. В темноте громко рявкнуло:

— Стой!.. Душа из тебя вон!

Приглушенный голос простонал:

— Не сдамся!

Что-то свалилось... Хруст суставов... Клубок шевелящихся тел. Прерывистое дыхание..«

— Крути руки!.. Назад!..

— Прикладом по хребтине, осади!

Спокойный голос поодаль:

— Взяли?

Ответный задыхающийся:

— Взяли!

Тот же спокойный:

— Ведите!

В светлой горенке против плотного бородатого есаула стоял с непокрытой седой головой Груздев. Один борт пиджака был разодран сверху донизу. Расстегнутый ворот синей рубахи обнажал грудь с костлявыми ключицами.

— Сядьте, — вежливо предложил есаул.

Груздев сел. У него часто билось сердце , и заметно

вздымалась грудь.

— Устали? — спросил есаул, разглаживая большую седую бороду.

— Да, — коротко ответил Груздев.

— Где скрывались?

— Там уж .меня нет.

— Будем разговаривать?

— Не стоит.

— Почему?

— Сами понимаете. Мне стукнуло пятьдесят годов.

Седой весь... Пожил бы еще годков десять, сына ради, но... понимаете, не сговоримся мы с вами.

— Вы председатель сельского совдепа?

— Я!

— В расход... — Есаул кивнул головой конвоиру и подчеркнуто сказал:

— Возьми этого «товарища» под стражу.