Боевой 19-й

Вечерело. Прибежал Мотька, растерянно постоял у двери, потом подошел к матери.

— Не надо, мамка, слышь, пойдем ко двору, я тебе початков принес... Слухай, что я тебе скажу. — И он стал шептать: — Казаки сбираются уходить не нонче-завтра. Мне сказывал тот черный, какому я пальцы покусал.

Арина вздохнула, притянула к себе Мотьку и крепко прижалась щекой к его щеке. Наталья успокоилась, обняла Арину и, целуя ее, горячо зашептала:

— Милая ты моя, родная. Спасибо тебе за доброту твою... за ласку сердечную.

Потом, сидели втроем дотемна, чутко прислушиваясь к тому, что делается на улице.

— Небось наши объявились поблизости, — сказал Мотька.

— Должно быть, сынок.

— Мамка, знаешь что, пойдем ко двору, и тетка Натаха пусть с нами идет.

— Наташечка, а ведь и верно, — встрепенулась Арина. Она ухватилась за эту мысль, боясь оставить Наталью одну. — Поживи у нас, голубонька. А как вернутся наши, опять к себе пойдешь. И тебе не так тяжко* будет, да и мне веселей. А думки ты недобрые брось. Народу-то всему, ох, как нелегко нонче. Что ж делать? .. Нам, бабам, страданье да муки, а им, му-жикам-то, ведь не слаже нашего. Пойдем, касатка.

Наталья встала, судорожно потянулась и вытерла ладонями лицо. Затем, голосом смертельно уставшего человека, сказала:

— Тетя Арина, меня в сон клонит.

— Вот и пойдем, — обрадовалась Арина, — повечеряем. Я тебя молочком покормлю, и спи себе. Пойдем.

Она помогла Наталье собраться, вывела ее на улицу и накрепко закрыла хату.

В звездном небе плыл месяц, прорезая редкие облачка. Кое-где сидели люди. Их спокойный медлительный говор походил на монотонное жужжание. Около одной из хат Наталья услышала свое имя. Она вздрогнула и испуганно прижалась к Арине. Наталья вдруг поняла, что односельчане ее жалеют, и самой ей вдруг стало жаль себя необыкновенно. На минуту вспомнилось девичество, как что-то далекое. Она представила себя такою же, как тогда. И вновь послышались ей запахи полевых трав, вспомнилось, как такими теплыми вечерами, когда мирно сиял месяц в высоком небе, собиралась «улица». Девушки с радостным волнением встречают желанных. И все это осталось да-^ леко-далеко, такое чистое и дорогое.

— Пришли, — тихо обронила Арина и, толкнув вперед Мотьку, взяла за руку Наталью.

Та вошла в хату и остановилась в изумлении. Ее окружило трое ребятишек.

— Е-ер-кины! — всплеснула руками Наталья и бросилась к ним. — Дуняшка!.. Стешка... А я ведь себе взять их хотела...