Боевой 19-й

— Ну, ничего, ничего. Даст бог — объявятся твои, — утешал мельник, провожая его на улицу.

Пашков сел на телегу, облокотился на мешок с мукой и кнутовищем тронул лошадь. Он ехал, и думы о мельнике не оставляли его. «Вот ведь людям счастье. Везде горе, а его обошло. Ничего не порушено, и мельница цела, и сами здравы. И где он только добро хоронит? Небось все загодя обдумал, сатана».

А вот- и мельница, старая, как и сам мельник.

— Тпру-у! — остановил он лошадь. Хозяйским глазом окинул мельницу и, убедившись в том, что она простоит еще долго, изо всей силы стегнул лошадь.

— Ну-у, пропасти на тебя нет! Загляде-елась!

Хмель клонил ко сну. Старик уронил голову и задремал. Около самого села его окликнул Климов сын Мишка:

— Э-э, де-ед!

Пашков открыл глаза и осовело глянул на мальчишку.

— Ну, хотел я повернуть лошадь, — засмеялся Мишка. — Вот поехал бы ты обратно к мельнику.

— Ну-ну, я тебе задам, озорник, — проворчал Афиноген.

Мишка поставил на дорогу цыбарку и крикнул вслед Афиногену:

— Поспешай ко двору, дед! Тетка Натаха приехала.

Пашков даже подпрыгнул.

— Погоди! — крикнул он Мишке. — Да стой же ты, сила нечистая, *— рвал он вожжи, ерзая на телеге. — На-к яблочков, сынок. Да поди сюда.

Мишка подошел недоверчиво, но, увидев яблоки, стал выбирать самые крупные.

— Да ты сбрехал аль правду сказал? .. — сморщил лицо Афиноген, точно собирался заплакать.

— Ей-богу, во те крест, приехала, — подтвердил Мишка, — только хворая она дюже.

— Давно вернулась?

— Да дён пять.

— Ну, ступай себе. На-к еще, — сунул он Мишке все яблоки и дернул вожжи.

Лошадь рысью понеслась к селу. Весть глубоко взволновала Пашкова. Много предположений возникло у него в голове. Может статься, она была с Хрущевым, — не приведи боже. Может быть, встречалась с Митяем. И вот живой он и скоро придет домой. .. совсем. Но тут же радость омрачалась тем, что уходят казаки. На селе опять поднимется галда, зашумит неугомонная гольтепа. Начнут судить, рядить... Нет, Митяю надо погодить возвращаться в село. Но все ж таки Наташка расскажет о нем, где он и что.

— Но-о, поворачивайся, — покрикивал он на лошадь и помахивал кнутом.

Въехав на сельскую улицу, пустил лошадь шагом. Сам не зная чего, оробел. Надсадно ныло сердце. Казаков незаметно. Стало быть, ушли. С тревогой поглядывал Пашков на хаты. И казалось ему, что люди смотрят на него из окошек. Как его встретит Наталья, какие у нее новости, чем обрадует?