Боевой 1918 год 2

Ну а ближе к вечеру, состоялся банкет. Точнее сказать — большое застолье, где бойцы с гостями пили как не в себя и уничтожали разные непайковые вкусняшки в огромных количествах. И все шло хорошо, но где-то через пару часов веселья, посыльный неожиданно выдернул командующего фронтом на узел связи. Меня это несколько насторожило. Неужели фрицы решили в очередное наступление пойти? Выбрали же момент, суки! Хотя вряд ли. Если бы там что-то началось, то штабные не тянули, а сразу телеграфировали. То есть, через десять минут, сообщение было бы у нас. Но ведь уже вечер, а ночами сейчас никто не воюет. Так что, вряд ли что-то на линии фронта произошло. Скорее, это какие-то общие дела.

Но еще через полчаса, появился тот же посыльный с сообщением, что товарищ Фрунзе вызывает меня с комиссаром. Пришлось, взяв охрану, ехать. На узле, застал нервно курящего Михаила, который увидев прибывших, расталкивая находящихся там взволнованно гудящих людей, бросился навстречу с длинной лентой сообщения в руках.

Так что у нас там? Ого! Даже ого-го! В сообщении говорилось, что председатель Совета народных комиссаров РССР, Владимир Ильич Ленин, сегодня, в девятнадцать часов, во время бандитского нападения на автомобиль, в котором он ехал вместе с женой и сестрой, был ранен. В тяжёлом состоянии доставлен в больницу. На данный момент, врачи борются за его жизнь.

Охренеть! Нет я что-то слышал о том, как вождя ограбил какой-то бандит. Но это вроде позже должно было произойти. Да и Ленин, вроде, без сопротивления отдав все что у него с собой было, тогда отделался легким испугом[49].

Но сейчас что-то пошло не так. Зараза! Как же не вовремя! Мы с Жилиным планировали, что сей авторитетный товарищ, должен протянуть на своем посту еще года два. То есть, до начала болезни. А потом, его постепенно Иван отодвинет. Зато теперь… Блин, теперь начнется такая свара, что лишь клочки по закоулочкам полетят! С другой стороны, может еще и откачают Ильича? Жилин, наверняка к этому все силы приложит. Так что тут все от врачей будет зависеть. Поэтому, пока ударяться в панику рановато. Нужно хотя бы несколько дней для того, чтобы оценить шансы.

В принципе где-то так и сказал Михаилу, отведя его в соседнюю пустую комнату. Пояснил, что Иван приложит все силы к выздоровлению вождя. Что организм у Ильича не старый и что хоронить Ленина рановато. Ну а тем, кто сейчас попытается, пользуясь его немощью, поднять голову и начать вякать что-то против политики, проводимой ленинцами-жилинцами, мы эту головенку моментом открутим. Не вступая в долгие политические дискуссии с оппортунистами, демагогами и прочими волюнтаристами. И что я к этому вполне готов. Переставший подпрыгивать Фрунзе, в свою очередь, так же подтвердил готовность к сворачиванию голов, и мы пошли в зал, чтобы успокоить остальных.

Ну а потом, восемь дней народ напряженно следил за информационными листками, в которых описывалось здоровье вождя. Включая даже пульс, дыхание и температуру. Бойцы тиранили наших медиков, требуя пояснений и толкований. Но, судя по всему, Ильич стал постепенно очухиваться, перейдя из тяжелого, в состояние средней тяжести. Только вот на девятый день, мне стало несколько не до этого, так как в батальон пожаловали гости. Я был в канцелярии штаба, когда в дверь постучали и появившийся боец объявил:

— Товарищ командир. К вам тут трое из Москвы. Говорят, что проверяющие от ВЦИК.

Поначалу, несколько не въехал. Проверяющие? Да еще и от ВЦИК? При этом, никакого сообщения от Ивана не было. Да и никто не мог меня «проверять» кроме самого председателя. Значит это липа. Возможно, даже, кто-то опять хочет покуситься на нежное тельце комбата. Уже хотел дать распоряжение чтобы этих «проверяющих» скрутили, но остановился. Хм… а если это действительно представители комитета? С какой-то своей миссией, о которой председатель может даже и не знать. Тогда неудобно получится.

Больше всего в этом деле, меня смутило слово «проверяющие». Интересно, кто же это настолько прыткий, что по собственной инициативе, решил проверить самого Чура? Ладно. Как говориться — будем посмотреть. Отдав распоряжения Бергу и на всякий случай загнав патрон в патронник, я распорядился пропустить приехавших.

И уже через несколько минут, стоя перед столом, окинул взглядом посетителей. Все модные, в блестящей коже. Ну а их новенькие хромовые фуражки, сидели на голове так, что почему-то сразу вспомнилась «Полицейская академия» с баром «Голубая устрица». Даже мелодия соответственная в голове зазвучала и представив эту сладкую парочку в танце, непроизвольно улыбнулся.

Но главными были не они, а какая-то возрастная баба, которая и начала разговор. Сурово сдвинув брови на бледном, вытянутом лице, дама резко уточнила:

— Товарищ Чур?

Я кивнул:

— Так точно!

Тетка, от уставного ответа поморщилась, но шагнула вперед, протягивая руку:

— Меня зовут товарищ Роза. Это — товарищи Лившиц и Кравчук. Мы прибыли из Москвы, для проверки состояния вашего подразделения. Вот наш мандат!