Боевой 1918 год 3

А мне вдруг как-то надоели все эти пляски. Сомнений в том, что додавим оппонентов уже не было. То есть они оставляли все русские трофейные орудия и боеприпасы (захваченные после того как «небратья» слили фронт). Оставляли патроны и снаряжение. Оставляли большую часть пулеметов. Но вот теперь встали в позу? Да хер вам в грызло! Не знаю с чего вообще вдруг накатило, но чувствуя уже знакомую щекотку в районе темени и вперив в собеседника пустой, ничего не выражающий взгляд, ответил:

— Я никогда никого не пугаю. Это совершенно бессмысленное занятие. Я лишь оповещаю о последствиях. А они таковы, что в случае отсутствия консенсуса, никто из старшего командного состава вашей дивизии до фатерлянда не доберется.

Полковник почему-то заткнулся (я думал он возмущаться начнет) и невзирая на довольно прохладную погоду утер лоб платочком. А генерал как-то даже примирительно сказал:

— Вы тоже должны нас понять. Потеря орудийных батарей всегда относилась даже не к военным делам, а являлось делом чести…

Щекотка в моей черепушке почти затихла (сука, ну вот как ее вызывать по желанию?) поэтому уже спокойно ответил:

— Ну так в чем вопрос? Вы ведь всегда можете оказать военно-техническую помощь своему союзнику. Это совершенно не затронет вашу честь, лишь наоборот добавит плюсов столь дальновидному решению.

Фрицев мой пассаж несколько выбил из колеи. У генерала просто брови поползли вверх, а его слегка очухавшийся спутник удивленно произнес:

— Позвольте узнать, о каком союзнике идет речь?

Тут уж я принял удивленный вид:

— Ну как же! Атаман Всевеликого войска Донского, Петр Николаевич Краснов является преданнейшим союзником и беззаветным другом великого рейха. Кому как не ему можно оставить отягощающий вас груз, чтобы он мог продолжать свою борьбу с красной сволочью?

От неожиданности Буденный, услыхав такие слова, не сдержавшись, вдруг вспомнил неизвестную мне мать, а более сдержанный генерал, выслушав перевод не менее охреневшего Берга (который выполнял у нас роль толмача), издал странный горловой звук. После чего я их добил:

— Разумеется, что всё, о чем мы говорили так и останется на складах. А вот отличные немецкие орудия будут вывезены в степь, в тайное место и переданы полномочному представителю Ost-Hilfswilligen[18] генерала Краснова. О чем он вам и напишет расписку.

Фрицев идея несколько удивила, так как где мы, а где Краснов, но в общих чертах понравилась. Причем, по мере обсуждения понравилась настолько, что половник заинтересовался, а нельзя ли таким же макаром переправить Всевеликому атаману и остальное немецкое оружие? Дескать, трофейное русское остается на складах. А вот все остальное будет передано лучшему другу Германии. Разумеется, со всеми расписками с его стороны.

Блин! Вот ведь фарс же голимый и все это понимали. Но обсуждали совершенно всерьез. У полковника аж глаза загорелись. И в принципе мотивы его были ясны. Конец войны, сокращение армии, престарелый генералитет ускоренными темпами выпихивается в отставку. Да и кучу офицеров вместе с ними тоже туда же. Судя по всему, оберст в отставку совершенно не хотел. Но после нашего пердимонокля шансов остаться на службе было мало. Поэтому он так и подпрыгивал. Зато имея на руках расписки от представителя атамана, лично у него будет шикарный шанс вывернуться.

Эти бумаги заткнут рот всем злопыхателям и недоброжелателям. Ведь как будет преподнесено — в условиях вражеского противодействия, часть вещевого имущества была уничтожена на месте (мы обговорили что сожгут несколько сараев с ветошью и разбитым барахлом), а остальное, большей частью, передали представителю Краснова для дальнейшей борьбы с русскими. То есть в данном случае командование дивизии получалось не злостными просиральщиками вверенной матчасти, а просто молодцами, героически вывернувшиеся из непростой ситуации.

Да уж, месяц назад подобное и представить себе невозможно было. Да что там — со мной и разговаривать бы никто не стал. Ведь морпехов еще летом определили в «бандиты», с соответственным отношением. Зато теперь… Вот что значит предчувствие близкой капитуляции! Размякли, расслабились законопослушные «фоны».

А я, обговаривая детали, подумал, что социалисты в моем времени точно дураками не были, когда Брестский мир подписывали. Провидцев среди них не обнаружилось и предугадать столь близкое немецкое поражение, еще полгода назад было невозможно. Немчура ведь вполне успешно бодалась с войсками коалиции и в России после объявления (читай предательства) Малороссией самостийности, просто не было сил им противостоять. Там ведь дыра размером с фронт получилась. И дошли бы доблестные кайзеровцы до Волги без проблем. Они бы и сейчас дошли, но на их беду приключился шибко грамотный Жилин со своим хитрым ОВ и знанием будущего. Ну и я свою толику малую привнес.

Потом почему-то мысли перескочили на будущее моего времени, и я как-то внезапно стал подозревать, какими мыслями руководствовался гитлеровский генштаб при отработке «Барбароссы». Ну, помимо данных разведки об общей слабости РККА и прочих негативных для СССР факторах.