Боевой шлюп «Арго»

Женщина оказалась миловидной. Впрочем, все эй-клоны были миловидны, а некоторые модели даже и просто красивы. Знавал И людей, которые бо´льшую часть жизни провели в эй-клонах, лишь бы не смотреть на собственное отражение в зеркале. Эта красавицей не была – дрябловатая кожа на подбородке и чуть расплывшиеся черты лица выдавали возраст за тридцать, хотя темно-васильковые глаза и обесцвеченные кудряшки могли принадлежать и двадцатилетней. Интересно, почему гостья выбрала именно эту модель. Обычно женщины предпочитали длинноногих красавиц лет восемнадцати от силы, с пышной гривой и полными чувственными губами. У посетительницы губы были тонковаты, что подчеркивалось слишком яркой помадой. И лак на ногтях вызывающе-красный, чуть облупившийся… И мог бы даже заподозрить, что перед ним не эй-клон, но над ключицами в вырезе кофточки гостьи отчетливо проступал заводской штамп.

Женщина чуть запыхалась и вытирала лоб платком. Никакой влаги, конечно, на ткани платка не осталось. Эй-клоны не потеют.

– Присаживайтесь, – сказал И.

Гостья нерешительно переступила с ноги на ногу, как газель за решеткой зоопарка. Тогда И встал, самолично отодвинул гостевое кресло, улыбнулся, смахнул с кожаной спинки пыль и предложил:

– Лимонаду? Содовой? Или чего-нибудь покрепче?

– У вас нет секретарши, – жалобно сказала женщина.

– Увы, – кивнул И.

– Это необычно, – с подозрением заметила гостья.

– Мы предпочитаем индивидуальный подход.

– Вы?

И снова И вспомнил, что никакого «АиБ» больше не существует. Воспоминание было не из приятных.

– Садитесь уже наконец и рассказывайте.

Кажется, грубость женщине была привычнее, чем вежливое обращение. Она скомкала платочек, запихнула его в сумочку и уселась. И обошел стол и сел напротив.

– Меня зовут Ева Браун. – Посетительница произнесла это так, словно имя должно было что-то значить.

И пожал плечами:

– Вас зовут Ева Браун, и вы решили обратиться в наше… в мое агентство. Что у вас произошло?

Ева Браун прижала сумочку с платком к груди и ответила низким, хрипловатым голосом, так мало подходящим эй-клону:

– У меня украли судьбу.

И моргнул.

– Психиатрическая лечебница находится в городе. Вы не по адресу.

Женщина вздрогнула:

– Вы смеетесь?

– Голубушка, – как можно мягче произнес И, наливая себе из бутылки, – мое агентство занимается поиском пропавших людей или вещей. А если быть совсем честным, в основном я слежу за неверными мужьями или женами. Если отвлечься от поэтических метафор, например «я обручен со своею судьбой», «судьба-злодейка» и прочее, вы пришли не по адресу.

Говоря это, И неодобрительно взглянул на стакан. Сколько в него ни лей из проклятой бутылки, стакан упрямо остается полупустым.

Ева Браун грустно смотрела на детектива темно-васильковыми глазами. Ветер изрядно потрепал ее шляпу и засыпал лепестки искусственных маргариток пылью.

– Вы не понимаете. Я должна рассказать вам все с самого начала.

– Сделайте одолжение. Может быть, все-таки содовой? Нет? Ну тогда, если позволите… – И опрокинул стакан в глотку. Жидкости на дне после этого осталось ровно на полпальца. Стакан упорно не желал ни наполняться, ни пустеть окончательно.

Женщина свела светлые брови к переносице и сказала:

– Я должна была стать Евой Браун. Это моя судьба. Но завтра мне исполняется тридцать шесть, а я все еще Марта Брюннер.

И поперхнулся бы, если б не слышал на своем веку и более странных откровений. А век И был долог.

– И что вас не устраивает в том, чтобы быть Мартой Брюннер?

– Я не жалуюсь. Просто мне суждено было стать Евой Браун, влюбиться в великого и скверного человека, отдать ему жизнь и умереть в тридцать три года. Мое тело должны были сжечь, – добавила женщина, как будто последний факт что-то прояснял.

И задумчиво посмотрел на янтарную жидкость в бутылке. Бутылка, в отличие от стакана, вечной не была. И вытащил бы из нижнего ящика стола еще одну, но, во-первых, нехорошо напиваться с утра; во-вторых, ему было почему-то неудобно перед этой женщиной со слишком яркими губами. Детектив перевел взгляд с бутылки на посетительницу и сказал:

– Давайте начнем сначала. Почему вы считаете, что вам суждено было стать Евой Браун?

Женщина вытащила из сумки платок и снова принялась его комкать.

– Так записал в регистрационной книге старец Иеремия.

И устало вздохнул:

– Кто такой старец Иеремия?

Детективу мучительно хотелось напиться – примерно в той же степени, как набрякшему небу над Трубой хотелось разразиться дождем. Но дождей в этой местности уже лет сто как не было. Ева – или все-таки Марта – промокнула платком губы, отчего на белой ткани остался красный след, и неожиданно улыбнулась:

– Я все забываю, что вы не живете в Санта-Крузе. Вещи, для нас очевидные, вам кажутся странными. Например, вы наверняка знаете мою мать. – Тут она назвала имя популярной звезды сенс-порно.

И кивнул.

– Вот видите. А то, чего вы не знаете, – на самом деле ее имя Мерилин. Мерилин Монро. Так записал в регистрационной книге старец Иеремия. Конечно, она не стала знаменитой актрисой, но, в общем, при ее внешних данных…