Бог мелких пакостей

– Вот оно как, – Клотильда, казалось, даже не удивилась Алининому признанию. – Тогда все становится ясно. Я имею в виду ментов. Что ж, пусть будет так. Вы действуете из лучших убеждений, пытаясь предупредить об опасности бедную сироту. Очевидно, и такое в жизни случается. Впрочем… Ладно, время позднее, идите отдыхайте. Маша, приготовь гостям комнату и ужином накорми. А завтра разберемся, что мы с ними делать будем. Идите, я думать буду, – поставила точку в разговоре Клотильда Андроновна.

Нам ничего не оставалось делать, как пожелать хозяйке «спокойной ночи» и откланяться.

– Идемте, я отведу вас в комнату для гостей, – сказала Маша.

Узнав, что нас перевели из статуса пленниц в статус гостей, я, облегченно вздохнув, подумала: «Какова бы ни была комната для гостей, она наверняка лучше подвала. А если нас еще покормят ужином, то совсем будет хорошо».

Вслед за Машей мы поднялись вверх по лестнице. На этом этаже роскоши было меньше и вообще все проще: коридорная система, двери справа, двери слева, на полу вместо ковров линолеум, светильники самые обыкновенные и двери без витражей, хотя и вполне достойного качества. Этот этаж, как я поняла, был предусмотрен для гостей.

Маша толкнула одну из дверей:

– Прошу. Надеюсь, вам будет здесь удобно. Ужин вам принесут в комнату. Все необходимое вы сможете найти в ванной комнате.

Мы вошли в маленькую прихожую. Прямо – дверь в комнату, слева дверь – в санузел. Сама комната напоминала гостиничный номер: две тахты, встроенный в стену шкаф, журнальный стол, туалетный столик с зеркалом и телевизор на специальной подставке.

– Скромно, – разочарованно промямлила Алина. Она решила, что если Клотильда назвала ее гостьей, то непременно должна была предоставить ей свои апартаменты.

«Хорошо, хоть из подвала выбрались, – подумала я и заглянула в ванную. – Все на месте: и душевая кабина, и унитаз. И даже два махровых халата висят на крючках».

– Располагайтесь, – сказала на прощание Маша и закрыла за собой дверь.

Я прислушалась. Замок не щелкнул. Неужели нас не заперли? Подождав, когда стихнут Машины шаги, я подошла к двери и взялась за ручку – дверь без скрипа отворилась.

– Вот это да! – воскликнула Алина. – Мы что, свободны? Не верю.

– Я почему-то тоже. Если честно, разговор с Клотильдой ничего не прояснил, а, наоборот, только все запутал. – Я осторожно выглянула в коридор: не подслушивают ли нас? – Откуда она взялась? И кто она на самом деле?

– Одно могу сказать: с этой старушенцией не все чисто.

– Это точно, – я закивала головой. – И телефон она свистнула: больше некому.

– Слушай, может быть, она имеет отношение к Нине? Ей не понравились наши расспросы о девушке, и она решила нас прощупать.

– Но откуда она узнала, что мы ее разыскиваем?

– Марина, везде есть глаза и уши. За нами следили, – догадалась Алина. – С того самого момента, как убили Ларису.

– Что теперь с нами сделают? – У меня неприятно похолодело внутри. – Что имела в виду Клотильда, когда говорила: «Завтра разберемся, что с вами делать».

– Меня это тоже волнует, – призналась Алина.

В коридоре послышались шаги, и через секунду в дверь два раза постучали. Не дожидаясь нашего ответа, в комнату вошла Маша и с ней девушка в синем платьице и белом передничке. Девушка катила перед собой передвижной столик, сервированный к ужину на двоих.

– Вот, отведайте, что бог послал, – старомодно предложила Маша и сняла с металлического блюда блестящую и круглую, как половина сферы, крышку.

Выражаясь Машиными словами, бог нам послал рассыпчатый рис и жареную курицу, а еще масло, сыр, овощи и бутылку сухого красного вина. На нижней пололке столика стояли две чашки на блюдцах и пузатый чайничек, наверное, с чаем, из носика которого тонкой струйкой сочился пар.

– Если вам что-нибудь понадобится, наберите по телефону цифру «пять», – Маша взглядом указала на подоконник, на котором стоял телефон. – У нас связь внутренняя, в город вы позвонить не сможете, – предупредила она и вышла из комнаты вслед за девушкой в переднике.

– Ну что ж, – Алина принюхалась к курице. – Пахнет аппетитно. И вино тоже пригодится, чтобы стресс снять.

– Я думаю, от вина нам следует отказаться.

– Отравлено? – насторожилась Алина.

– Я так не считаю. Отравлен может быть любой продукт, не только вино. Если бы они хотели нас убить, давно бы убили. А раз мы живы, значит, мы им зачем-то нужны. Зачем? Надо подумать, а для этого мне нужна трезвая голова – я пить не буду.

– А я выпью. Когда я нервничаю, все равно думать не могу. – Алина села на тахту, придвинула к себе столик, плеснула в бокал вина и с удовольствием сделала глоток. – Хорошее вино, попробуй.

– Не буду, – я упрямо покачала головой.

– Тогда садись есть, – посоветовала мне Алина и поторопилась схватить рукой большой кусок курицы.

– Была не была. – Я села рядом и положила себе на тарелку всего понемногу.

– Ешь, – прошамкала с набитым ртом Алина. – Во всяком случае, цианистым калием на курицу не брызгали, это точно, пальчики оближешь. – И она загребла себе на тарелку еще один кусок.