Бог Света

Затем, как и раньше, она подумала — в настоящих ли джунглях Кани-бурхи она сидит? Она чувствовала, что она все еще в границах настоящего леса. Но точно не знала.

За кем она охотится?

Небо находилось на плато, которое когда-то было горной грядой. Эти горы были расплавлены и сглажены, чтобы сделать ровную основу. С зеленого юга была перенесена почва, чтобы эта голая поверхность покрылась растительностью. Все пространство прикрыл прозрачный купол, защищающий от полярного ветра и от прочих нежелательных проникновений внутрь.

Небо стояло высокое и сдержанное и радовалось долгим сумеркам и долгим ленивым дням. Свежий воздух, нагретый, когда его втягивали внутрь, циркулировал по Городу и лесу. В самом куполе можно было генерировать облака. Из них вызвали сильнейший дождь, который падал почти на все пространство. Таким же способом можно было вызвать и снегопад, но этого никогда не делалось. На Небе всегда было лето.

В Небесном Лете стоял Небесный Город.

Небесный Город рос не так, как растут города людей — вокруг порта или хорошей пахотной земли, пастбищ, охотничьих угодий, торговых путей или районов, богатых теми или иными природными ресурсами, нужными людям. Небесный Город возник из замысла в умах его первых жителей. Растительность его не растет медленно и как попало, не строят здание — здесь, а новую дорогу — там, не ломают один дом, чтобы дать место другому, не соединяют все части в одно неправильное и разномастное целое, Нет. Каждое полезное требование обсуждалось, каждый дюйм великолепия рассчитывался первыми планировщиками и увеличивающими чертеж машинами. Эти планы были скоординированы и осуществлены несравненным художником-архитектором.

Вишну, Охраняющий, держал в своем мозгу весь Небесный Город до того дня, когда он повернул шпиль высотой в милю на спине Птицы-Гаруды книзу, и Город был полностью воплощен из капли пота с его лба.

Итак, Небо возникло из мысли Бога, эта концепция стимулировалась желаниями его товарищей. Небо было заложено, больше по желанию, чем по необходимости, в пустыне льда, снега и камня, на безвременном полюсе мира, где могли создать себе дом только могучие.

За кем же она охотится? Под куполом Неба, рядом с небесным Городом, был большой лес Канибурха. Вишну в своей мудрости видел, что должно быть равновесие между Городом и пустыней. В то время как пустыня могла существовать независимо от городов требовались для удовольствия не только культурные растения. Если бы весь мир был городом, рассуждал Вишну, часть его жителей жила бы в пустыне, потому что в людях есть желание иметь место, где кончается порядок и начинается хаос. Итак, по его мысли вырос лес с могучими ручьями и запахами растительности и разложения, полный криков бесчисленных существ, живущих в темных местах, сжимающихся на ветру и искрящихся в дождь, гибнущих и снова возрождающихся.

Пустыня подошла к краю Города и остановилась. Входить туда было запрещено, и Город охранял свои границы.

Но некоторые из живших в лесу существ были хищниками, они не признавали пограничных рубежей и входили и выходили по своему желанию. Главными среди них были тигры-альбиносы. Было написано богами, что кошки-призраки не могут видеть Небесный Город, так как в их глаза, в глазные нервы было заложено, что Города здесь нет. Белые кошки полагали, что мир — это только лес Канибурхи. Они ходили по улицам Неба, и для них это были тропы джунглей. Если боги, проходя мимо, поглаживали их мех, для кошек это было прикосновение руки ветра. Если они поднимались по ступеням — это был каменистый склон. Здания были утесами, статуи — деревьями. Прохожих они просто не видели.

Однако если бы кто-то из Города вошел в настоящий лес, кошка и бог жили бы тогда на одном уровне существования: дикое место, равновесие.

Она снова кашлянула, как это бывало и раньше, и ее снежный мех пригладил ветер. Она была призрачной кошкой, она три дня шла по диким местам Канибурхи, убивая и пожирая сырую красную плоть жертвы, выкрикивая громогласный кошачий вызов, вылизывая мех широким, шершавым языком, чувствуя, как на спину ей падает дождь, капает с высоких веток, приходит с грозой из туч, которые чудесным образом скапливаются в центре Неба; шла с огнем в пояснице, потому что спаривалась накануне с лавиной мертво-красного меха, чьи когти царапали ее плечи, и запах крови приводил их обоих в неистовство. Мурлыкала, когда холодные сумерки сошли на нее и принесли луны, похожие на изменяющиеся полукруги ее глаз, золотую, серебряную и серо-коричневую. Она сидела на камне, лизала лапы и думала, за кем же она охотится.