Бог тебе судья

— Она сказала, что к ней приходил человек, который назвался именем Виктор Черемушкин. Он спрашивал про меня, просил нас связать. Про убийство в исповедальне он ничего не знал. Он сказал также, что в деревне Шипаево произошло происшествие и я могу что-то знать, потому что я духовник этой деревни. Она сказала ему, что я — экзорцист. Это все.

— Где он сейчас?

— Она направила его к Лидии Алексеевне.

— Зачем? Боже мой, вы меня убиваете! На хера она отправила его к этой полоумной старухе? Чтобы она все ему рассказала?

— А что она может ему рассказать? Про своего сыночка?

— Ты понимаешь, кретин ты божественный, что от Славы след ведет ко мне? А если сюда вмешается Гриша, он сразу все поймет! Ему не составит труда сложить два плюс два, в отличие от тебя!

— Мастер, ты перегибаешь палку. Это не я отправил этого парня к Лидии Алексеевне, а сестра Татьяна. Разбирайся с ней сам, как хочешь. Хочешь — убей, хочешь съешь. Мне плевать.

Мастер вышел из дома. Священник чуть погодя вышел следом. Мастер достал сигареты и закурил.

«Мне придется отложить запуск пятого проекта, — подумал про себя Мастер. — И мое восхождение откладывается снова на годы. Не получается создавать не секты, это уже очевидно. Четыре провала. Четыре. Люди неуправляемы, им нельзя ничего доверить. Чтобы взойти до самой высокой ступени Предания, мне нужно иметь в полном повиновении очень много людей, этого ни разу не удалось сделать. Можно было бы просто купить сектантов, но Иеговистов прикрыли, и где теперь их брать? Остался один сброд. Но тогда я еще верил, что Предание нужно осуществить своими силами, действительно убедить людей… Ацтеков-каннибалов придумал, посадил зерно в общину, чтобы постепенно люди сплотились вокруг одной идеи и заболели ею, чтобы жертвовали своими деньгами и собой ради идеи. Но скопировать секту, собрав людей по какому-то принципу, просто не получилось. Они разрушились сами по себе, и убедить их продать недвижимость и вложить все деньги в идею тоже не получилось. Кое-как себя обеспечивали. И не были в подчинении, даже те крохи — двадцать человек, которые согласились, и те в последний момент передумали. Пришлось уложить всех. А еще потом Елизарова со своими детьми совестью обзавелась и стала капризничать и говорить, что ничего делать больше не будет и пойдет в полицию с повинной. Судьба детей, видите ли, ее озаботила. Ничего не получилось, ничего! Какой из меня Мастер? Я просто ничтожество».

— Послушай, Франциск, — сказал Мастер, потушив сигарету и нарушив правило. — Что у тебя в больнице? Есть хоть какие-то подвижки?

— Да, Мастер, — отчеканил Священник, демонстрируя, что он правила нарушать не собирается. — Я думаю, я смогу собрать группу.

— То есть ты хочешь сказать, что таких людей, как Роберт Смирнов, там много? Действительно? Они достаточно вменяемы, чтобы совершить сделку по отчуждению собственности, но настолько увлечены своими потребностями, что не могут это контролировать?

— Да, Мастер.

Они вернулись в дом.

— И сколько там человек сможет набраться? — поинтересовался Мастер.

— Думаю, я вполне могу собрать группу из пятнадцати человек.

— Ты ведь знаешь, что мне нужно много людей? Сотню, не меньше!

— Знаю, но это только начало.

— Ты посчитал, сколько денег требуется, чтобы сделать их мечты реальностью? Чтобы они действительно смогли поверить в секту, нужно, чтобы мы могли им продемонстрировать такую возможность. Для этого надо вложиться, и крупно. Сколько стоит показная реализация их потребностей?

— Да немного. Миллиона рублей хватит.

— Миллион? Пятнадцать человек?

«Он абсолютно тупой, — подумал Мастер. — И куда глядели мои глаза?»

Плюс общины по интересам состоял в том, что стартовый капитал был совсем маленький. Нужно было только вселить в голову сильного человека, что осуществить мечту — возможно. В проекте в деревне Шипаево таким человеком оказалась Кристина Слайэрс. Ей достаточно было лишь вселить в голову, что ее мечта может осуществиться. Дальше она все сделала сама: нашла спонсоров, людей, все выстроила. И люди потекли, и деньги приносить стали. Сначала мало, но потом уже неплохо. Жаль, что там все пришлось уничтожить. Оставлять — слишком рискованно, все вышло из-под контроля.

А вот этот проект, подбор членов, который был поручен Священнику, требовал совсем других вложений. Нужно было создать такое общество, в котором каждый смог бы реализовать свои преступные потребности. И когда люди на тест-драйве увидят, что есть такое место, они все продадут, чтобы туда попасть. Но чтобы это им показать, нужно хорошенько вложиться. Ведь вся эта чернуха под уголовным запретом, такие люди для достижения своих целей в группы не объединяются.