Богач, бедняк

Рудольф позвонил в квартиру Фейруэзеров. Дверь открыл высокий сутуловатый мужчина, его румяное здоровое лицо светилось приветливой улыбкой. Какие же нервы надо иметь, чтобы жить среди таких разных мальчишек?!

– Мистер Фейруэзер, простите, что я вас беспокою, но это всего на несколько минут. Я дядя Билли Эббота и…

– А, да-да. – Фейруэзер протянул ему руку. – Жена мне говорила, что вы заходили к нам перед обедом. Проходите, пожалуйста. – Он провел Рудольфа по уставленному книгами коридору в забитую книгами гостиную. Как только дверь закрылась, шум из общей комнаты мгновенно исчез. Укрытие от молодежи. Изоляция с помощью книг. Рудольф подумал, правильно ли он поступил, отказавшись в свое время от предложения Дентона преподавать в колледже и вести жизнь книжника.

Миссис Фейруэзер сидела на диване и пила кофе; на полу, возле ее ног, сидела девочка, переворачивая страницы книжки с картинками, рядом с ней спал, растянувшись, сеттер. Миссис Фейруэзер улыбнулась Рудольфу и в знак приветствия приподняла чашку.

«Не могут они быть такими счастливыми», – не без зависти подумал Рудольф.

– Прошу вас, садитесь, – сказал хозяин. – Хотите кофе?

– Нет, спасибо. Кофе я только что пил, и я всего на минутку, – сказал Рудольф, чувствуя себя не в своей тарелке оттого, что он не отец, а лишь дядя Билли.

Фейруэзер уютно устроился рядом с женой. На нем были вымазанные зеленью теннисные туфли и шерстяная рубашка – в воскресенье он явно отдыхал.

– Сумели вы как следует поговорить с Билли? – спросил он. В его голосе чувствовался отзвук Юга, напоминание о Виргинии, крае джентльменов.

– Я говорил с ним, мистер Фейруэзер. Не знаю, насколько этот разговор удался. Но я хочу забрать Билли. По крайней мере на несколько дней. По-моему, это совершенно необходимо.

Фейруэзеры обменялись взглядами.

– Неужели действительно все так плохо?

– Достаточно плохо.

– Мы делали все, что в наших силах, – сказал Фейруэзер, но без малейшей попытки оправдаться.

– Я в этом не сомневаюсь. Просто Билли не рядовой мальчик, и за последнее время, притом очень короткое, в его жизни произошли не рядовые события. – Он подумал: слышали ли Фейруэзеры о Колине Берке, и если да, то сожалели ли о погибшем таланте?

– Сейчас нет смысла говорить об этом. Причины, которые приводит мальчик, могут быть надуманны, но чувства его существуют? – спросил мистер Фейруэзер.

– Да.

– Когда вы уезжаете?

– Через десять минут.

– О Господи! – вырвалось у миссис Фейруэзер.

– Значит, вы хотите его забрать? И надолго? – спокойно спросил Фейруэзер.

– Трудно сказать. Возможно, на несколько дней, возможно, на месяц, а возможно, и насовсем.

Воцарилось неловкое молчание. Со двора глухо доносился голос мальчика, считавшего в игре очки: 22, 45, 38. Фейруэзер поднялся с дивана, подошел к столику, на котором стоял кофейник, и налил себе кофе.

– Вы уверены, что не хотите кофе, мистер Джордах?

Рудольф отрицательно покачал головой.

– Рождественские каникулы наступают через две с половиной недели, – сказал Фейруэзер. – А экзамены за семестр начинаются через несколько дней. Не разумнее ли подождать до тех пор?

– Думается, с моей стороны было бы неразумно уехать отсюда без Билли, – сказал Рудольф.

– А вы говорили с директором?

– Нет.

– Мне кажется, стоило бы посоветоваться с ним, – сказал Фейруэзер. – Я не обладаю полномочиями…

– Чем меньше мы поднимем шума, чем меньше народу будет разговаривать с Билли, тем лучше для мальчика, – возразил Рудольф. – Поверьте.

Фейруэзеры снова обменялись взглядами.

– Я думаю, Чарльз, – сказала миссис Фейруэзер мужу, – мы сможем объяснить это директору.

Фейруэзер, продолжая стоять у столика, задумчиво отхлебнул кофе. Луч бледного солнца, пробившись сквозь окно, очертил его силуэт на фоне книжных полок. Здоровый мужчина, глава семьи, раздумывающий над тем, как быть с молодежью.

– Пожалуй, сможем. Пожалуй, сумеем объяснить. А вы позвоните мне через день-два и скажите, к какому пришли решению, хорошо?

– Конечно.

– Казалось бы, спокойная у нас, учителей, профессия, а сколько бывает провалов, – вздохнул Фейруэзер. – Передайте Билли, что мы всегда готовы принять его обратно. Он способный мальчик и легко нагонит пропущенное.

– Я ему передам, – сказал Рудольф. – И благодарю вас. Благодарю обоих.

Фейруэзер проводил его по коридору, открыл входную дверь, за которой бесновались мальчишки, без улыбки пожал Рудольфу руку и закрыл за ним дверь.

Когда они выехали за ворота школы, Билли, сидевший рядом с Рудольфом на переднем сиденье, сказал:

– Я больше никогда сюда не вернусь. – Он даже не спросил, куда они едут.