Богатая и любимая

— Умеешь ты, Глеб, вырываться из скучной бытовщины жизни на уровень романтики, тут уж ничего ней скажешь. Бабник ты и коварный соблазнитель.

— Кто кого соблазнил, еще вопрос.

— Не хами. Ступай теперь.

— До завтра?

— До завтра.

Артемьев легко поцеловал ее в губы и упругой походкой спортсмена покинул кабинет.

Сотоцкая неторопливо и тщательно докрасила мизинец, убрала в косметичку все свои аксессуары, задумалась и через минуту взялась за телефон. Когда прошла связь, произнесла требовательно:

— Демидова, пожалуйста.

— А это я, Лида, — прогудело в трубке.

— У тебя что, и секретарши нет?

— А на кой хрен она нужна? Помощники справляются.

— Ты серьезно?

— Лида, секретарши — первые предательницы. Влезают не столько в дела, сколько в твою личную жизнь. И продают секретную информацию производства конкурентам, кому угодно — за копейки.

— Врешь ты все, — засмеялась Сотоцкая.

— Можешь проверить.

— Ладно, давай к делу. Вениамин, я с тобой сейчас хочу поговорить не как с директором нашего ведущего завода, тут ты у нас лидер. Потолкуем как человек с человеком.

— Попробуем.

— Как тебе наш новый президент?

— Ухватистая барышня, — осторожно ответил Демидов.

— Она тебе понравилась?

— Скорее да, чем нет.

— У меня такое же мнение. — Сотоцкая мгновенно сменила тему: — Но я просто спросила твое мнение. А дело в другом.

— В чем, Лида?

— Тебе не кажется, что ты застрял в своем служебном росте?

— Что ты этим хочешь сказать?

— Да торчишь на своем заводе в директорах десятый год. Пора бы и приподняться.

Демидов ответил не сразу:

— Что ты предлагаешь?

— Я думаю, что тебе пора встать во главе всего объединения заводов, фабрик и лабораторий.

— На место Дорохова?!

— Да. Не бойся. Дорохов уже практически отошел опт дел, и все последние силы уходят на поддержку нового президента, что я только приветствую.

— Лида, против Юрия Васильевича я не попру. Никогда.

— Я тебя понимаю. Но в принципе ты с такой идеей согласен?

— Да почему бы и нет? Только если я никаким боком не задену Юрия Васильевича.

— Само собой. Я тоже люблю старика. Ты этот разговор запомни, а вернемся мы к нему, когда придет время.

— Пусть так, — согласился Демидов, на чем разговор и закончился.

Сотоцкая швырнула трубку на аппарат и выдала комментарий:

— Трус паршивый. Хуже бабы.

Глава 9

Греф остановил машину возле приземистого и изрядно обветшавшего здания районной больницы. Сказал со скрытым вызовом:

— Сердитесь или нет, Дарья Дмитриевна, но я эту харю и видеть не хочу!

— До чего вы с Малашенко жестоки! Ну сбили человека на дороге, так хоть извинитесь!

— Пусть он перед нами извиняется.

— Ладно, сиди в машине:

Даша подхватила с заднего кресла сумку, букет цветов и поднялась на покосившееся крыльцо больницы.

Потом прошла по сумрачному коридору и толкнулась в палату.

От затхлого воздуха давно не проветриваемого помещения ее слегка покачнуло. В палате лежало человек десять мужчин — все загипсованные, у кого руки, у кого ноги. Все с интересом уставились на Дашу. Она громкой спросила:

— Мне нужен господин Максим Епишин.

— Господина нет, а Епишин — это я! — весело прозвучало из угла палаты.

Даша прошла узким проходом между тесно стоявших кроватей и кое-как добралась до угла. Епишин лежал с подвешенной на противовесе ногой. И весело улыбался, словно такое состояние доставляло ему море удовольствия. Возраст его был неуловим, можно было дать и пятьдесят лет, и тридцать. Но серебро в голове, легкие бороздки на лбу все же определяли — около сорока лет он набрал.

— А я вас не знаю! — приветствовал он Дашу.

— Сейчас познакомимся. — Она присела в ногах кровати. — Я Дарья Дмитриевна Муратова. Водитель моей машины сбил вас на Рублевском шоссе.

— Э-э, что там пережевывать минувшее! Что было, то было, и нет ничего! — вполне беспечно ответил Епишин. — Да я и сам виноват, чего уж там. Мотоциклист жив?

— Да, ушибами отделался, — еле выговорила Даша, пораженная такой реакцией Епишина на свое несчастье. Она ожидала чего угодно — угроз, требования денег, но этому круглолицему парню, видимо, все было нипочем!

— А крыло машины сильно повредилось?

— Царапина.

— Это, наверное, от бутылки, я ее в левой руке держал. Менты вас еще не мордовали?

— Нет.

— А меня навестили. Но вы не волнуйтесь. Я всю эту проблему удушил на корню.

— Каким образом?

— Это дело техники, вам ее и знать не надо. Менты мне сказали, что вы бизнесом занимаетесь? В крупных масштабах?

— Да.

— А чем промышляете конкретно?

— Перестаньте говорить о пустяках, — огорчилась Даша. — Я переправлю вас в хорошую больницу, в отдельную палату, и оплачу работу лучшего хирурга в Москве.

— Да я сам хирург! — засмеялся Епишин. — Временно безработный. Видел рентгеновские снимки своего копыта и знаю, что трещина в кости пустяковая и на ребрах всего лишь трещинки. Да и отдельной палаты не надо, здесь коллектив веселый, а врачи — все мои друзья, мы учились вместе. Все это, Даша, такая ерунда, что не стоит напряжения интеллекта.