Богатые тоже плачут: Бето и Марисабель

— В Колумбии это было древнее индейское золото, в Парагвае и Бразилии также различные древности, но были и испанские вещи колониального периода. Но больше всего его привлекала Мексика. Ни одна страна в Латинской Америке не обладает такой хорошей коллекцией живописи. У нас есть не только подлинные Караваджо и Мурильо, есть и импрессионисты, модернисты, испанская живопись всех веков. Она не могла не привлечь внимания уважаемого сеньора Кампы.

Он навел справки и выяснил, что, к его большому сожалению, охрана произведений искусства в нашей стране также организована неплохо. Мексика оказалась не такой дикой, как он надеялся. Однако здесь еще не были учтены некоторые детали, о которых в Европе конечно же думают.

— Они стали об этом думать, когда у них из музеев украли не одну сотню шедевров, — заметил Кампа.

— По-видимому, вы правы, — кивнул падре. — Теперь и в Мексике кое-чему научатся. Например, тому, что реставрационные мастерские должны охраняться так же тщательно, как и выставочные залы. Увы, до последнего времени это было не так. Чем и воспользовался наш достопочтенный друг. — Однако, — падре на миг замолчал, — откуда он смог получить столь ценные сведения, касающиеся того, что происходит в музеях? Простым посетителям обычно не показывают реставрационные мастерские, не позволяют рассматривать, как устроена сигнализация.

— У меня была схема, — рассмеялся Гаэтано Кампа. — Неужели вы думаете, что я сам ходил по галерее и все узнавал? Увольте, падре.

— Тем более, — ответил священник. — Значит, у вас уже была готовая схема сигнализации. Оставалось лишь разработать план похищения. Ну, это вы умеете. Ваши операции всегда отличались остроумием и простотой. И часто они заканчивались успехом.

— Заканчивались бы всегда, если бы не негодные исполнители и помощники, — заметил Гаэтано, бросив испепеляющий взгляд в сторону дона Матиаса, который сделал вид, что все сказанное не имеет к нему ни малейшего отношения.

— Но без помощников не обойтись, — развел руками падре Игнасио. — И в данном случае вам нужен был человек, имеющий самое непосредственное отношение к Национальной галерее и при этом достаточно высокопоставленный, такой, который смог бы предоставить вам всю необходимую информацию. И такого человека вы очень скоро нашли. Это был не музейщик, но чиновник из департамента по культуре, а точнее — первый заместитель главы департамента сеньор Франсиско Мараньяль. Он на первых порах оказался вам очень полезен.

Услышав свое имя, Мараньяль злобно взглянул на священника.

— Я и подумать не мог, что этот человек преступник, — возмущенно сказал он, разыгрывая оскорбленную добродетель. — Он представился профессором Миланского университета, попросил меня показать ему не только музейные залы, но и реставрационные мастерские.

— А также схему сигнализации, — закончил за него падре Игнасио.

— Ничего подобного, — поджал губы Мараньяль. — Вы оскорбляете меня, я все-таки государственный служащий. И зачем бы мне вступать в этот преступный сговор?

— Ну это проще простого, — подал голос молчавший до сих пор Бето. — Ради денег. Мы видели как-то вашу загородную резиденцию у озера Тескоко. Я не представляю себе, кто еще в Мехико может позволить себе нечто подобное, кроме крупных банкиров и фабрикантов. Уж наверняка не государственный служащий.

— Откуда вы знаете, какие у меня доходы? — надменно спросил Мараньяль. — Может быть, я получил наследство, да мало ли что…

— Это не так сложно выяснить, — проворчал комиссар Гарбанса. — Никакого наследства вы не получали, жена ваша также не имела богатого приданого, так что источник ваших доходов не может быть вполне легальным.

— Вы проверяли меня? — удивленно поднял брови Мараньяль.

— Разумеется, — ответил комиссар.

— Итак, наш Государственный служащий любил пожить на широкую ногу, — продолжал падре. — Содержание особняка в Мехико и шикарной загородной резиденции, к сожалению, требует немалых сумм, в несколько раз превышающих заработную плату. Приходится брать взятки, как-то крутиться, а тут появляется Гаэтано Кампа и предлагает сразу весьма солидный задаток, а потом уже и вовсе приличную сумму, когда дело будет сделано. Как не согласиться на такое предложение? Тем более сам служащий будет совершенно вис подозрений — у него стопроцентное алиби, его встречи с итальянцем проходят в строжайшем секрете, о них никому не известно. Он сам и пальцем не притронется к картинам, так что, даже если все дело провалится, он все равно останется с задатком в кармане. Поэтому он легко соглашается на уговоры Гаэтано.

— Какие там уговоры, — улыбнулся Кампа, — этот сеньор был согласен еще раньше, чем я начал говорить.

— Клевета! — воскликнул Мараньяль.

— В данном случае это не так важно, — заметил падре Игнасио. — Главное — он согласился.