Боги, демоны и другие

Он был добрым, заботливым и справедливым царем, но его душа и ум спали, и это огорчало Чудалу. Она добросовестно выполняла свои обязанности жены, но втайне страдала оттого, что ее муж так простодушен. Подлинный смысл ее слов оставался для него непостижимым. Чудала не отчаивалась. Она знала, что рано или поздно к нему придет настоящее понимание. Поэтому, когда он, по своему обыкновению, говорил: «Ты стала совсем другой», она радовалась, надеясь, что он прозрел, но когда Шикхидхваджа тут же убивал ее радость, добавляя: «Наверное, ты употребляешь какое-нибудь новое притирание», она старалась не обращать внимания на его шутливый тон и продолжала говорить о серьезных вещах. Иногда он начинал хвастаться:

— Я привык мыслить самостоятельно. Я люблю сам делать заключения. Мало найти истину, нужно еще уметь разумно ее применить.

И он пускался в длинные рассуждения на самые общие, неинтересные темы, стараясь заговорить жену. Чудала всегда терпеливо выслушивала его, разглагольствования и про себя молилась, чтобы над ним взошла заря мудрости.

Но настал день, когда Шикхидхваджа утратил свое обычное благодушие. Он начал уставать от постоянной борьбы с бурными порывами своего тела. Его все время что-то беспокоило и мучило, и он со стоном повторял:

— Я не в силах размышлять, я не в силах созерцать, мне кажется, что я окружен призраками!

Он пытался найти утешение, слушая чтение священных книг; он собирал вокруг себя ученых мужей и присутствовал на их диспутах; по его приказу устраивались пышные религиозные празднества с жертвоприношениями и громогласно распевались благочестивые гимны. Но когда смолкал весь этот шум, он снова чувствовал себя одиноким и беззащитным.

Шикхидхваджа понял, что не в силах терпеть такую муку, и однажды сказал жене:

— Я больше не могу здесь оставаться, эти стены лишают меня душевного покоя. Я хочу удалиться в лес и предаться своим мыслям.

— То, чего ты не в силах достигнуть здесь, ты не достигнешь и в лесу, — сказала Чудала. — Откуда ты знаешь, что там тебе будет лучше? К тому же ты царь и у тебя есть обязанности, которыми нельзя пренебречь.

Чудала всячески отговаривала его. Но однажды утром она проснулась и увидела, что кровать рядом с ней пуста: Шикхидхваджа ушел.

Чудала была мудрой и проницательной женщиной, и все-таки разлука с мужем обескуражила ее. Втайне от всех она плакала и горевала, но ее искусство управлять своей душой простиралось так далеко, что ей удавалось мысленно следовать за Шикхидхваджей во время его скитаний по далеким лесам и горам. И хотя ей было тяжело видеть его страдания, она понимала, что он должен идти к истине своим путем.

В отсутствие царя страной управляла Чудала.

Но Чудала кроме всех своих талантов обладала еще умением принимать вид любого живого существа, поэтому однажды она превратилась в молодого аскета и предстала перед мужем, который в поисках душевного покоя бродил как безумный среди лесных зарослей.

— Кто ты? — спросил он, увидев юношу.

— Меня зовут Кумбха, — ответил тот. — Я укреплял свой дух с помощью мудрейших учителей и достиг немалых успехов. Я знаю, что тебя мучит. Ты избрал достойную цель, но тебе приходится тратить понапрасну слишком много сил из-за того, что у тебя нет гуру[4]. Советы достойного гуру помогут тебе добиться того, чего ты желаешь.

— Где же мне его найти?

— Он здесь, ты видишь его перед собой. Воспользуйся же его услугами.

— Ты имеешь в виду себя?

— Да, я пришел, чтобы помочь тебе. Я останусь с тобой столько, сколько ты пожелаешь. Готов ли ты следовать моим советам?

Шикхидхваджа тут же попросил юношу быть его другом, учителем и наставником, и с течением времени царь достиг полного духовного благоденствия. Кумбха объяснил ему, что отказаться от всего, чем владеешь, недостаточно. Нужно еще научиться жить только самим собой, чтобы обрести такую уравновешенность разума, которую не в силах поколебать противоборство добра и зла, мук и радостей, потерь и приобретений, ибо человек достигает самообладания, спокойствия и невозмутимости только тогда, когда его духовная жизнь не зависит от внешних обстоятельств. Время от времени Кумбха под каким-нибудь предлогом оставлял своего ученика в одиночестве и возвращался в столицу. Там Чудала-Кумбха вновь становилась царицей и занималась делами государства.

Однажды, вернувшись в лес, Чудала увидела, что ее муж погружен в самадхи[5], а тело его истощено до крайности. Хотя она знала, что это верный знак его духовного созревания — так внутри сморщенного, умирающего плода созревает зерно, — это зрелище глубоко огорчило ее. Сколько она ни пыталась вывести его из самадхи, ей это не удавалось. Чудала вернулась в столицу и через несколько дней вновь появилась в лесу, но застала Шикхидхваджу в том же состоянии. Тогда из ее слабого горла вырвался вопль, похожий на львиный рык; он достиг небес и прокатился по лесу, отчего дикие звери, объятые ужасом, обратились в бегство. Но царь не шелохнулся.