Боги, демоны и другие

Однажды его послали в лес за ветками смоковницы для священного костра; настал вечер, но он не вернулся. Двое маленьких пастухов пришли в дом брахмана и сказали Чандрамати:

— Мы пасли скот в лесу и видели под смоковницей мертвого мальчика; его, наверное, укусила кобра, потому что он весь посинел. Похоже, что это твой сын. Прости нас.

Чандрамати не могла сдержать рыданий. Хозяин тут же подбежал к ней и встревоженно спросил:

— Что за плач в такое время? Разве ты не знаешь, что сегодня пятница и в сумерках не должен раздаваться ни один неподобающий звук? Ты погубишь всю мою семью, если сейчас же не успокоишься. Замолчи, женщина! Не нужно мне было брать тебя в дом, раз у тебя такой неблагоприятный гороскоп.

Узнав, из-за чего она плачет, брахман спокойно заметил:

— Что поделаешь, в лесу надо соблюдать осторожность. Мальчик, наверное, шел не разбирая дороги.

Чандрамати попросила разрешения пойти с пастухами, чтобы посмотреть, правда ли мертвый ребенок — ее сын.

— Хорошо, — сказал брахман, — но только закончи раньше все дела. Ничего не изменится от того, что ты пойдешь туда сию же минуту. Что ты можешь сделать? Завтра у нас священный праздник, мы не можем его отложить. Кончай работу и иди… Не забудь только вернуться к пяти утра.

Чандрамати отнеслась к приказанию брахмана как к одному из посланных ей испытаний и трудилась до полуночи; только тогда пастухи отвели ее в лес, на то место, где лежал труп мальчика.

Стражники услышали, что в лесу кто-то жалобно причитает, они пошли на голос и увидели Чандрамати, которая плакала над телом сына. Стражники приблизились к ней и спросили:

- Как тебя зовут, женщина? Почему ты оказалась в лесу в такой поздний час? Зачем принесла сюда мертвое тело?

Чандрамати не слышала их слов и ничего им не ответила. Она лишь мельком взглянула на них и продолжала свои горестные жалобы.

— Наверное, это какая-нибудь колдунья, — зашептали стражники, — видно, она украла этого несчастного мальчика и высосала из него всю кровь. Наверное, она хочет отвести подозрения, вот и притворяется, что так горюет.

Они снова заговорили с ней и снова безуспешно.

— Разве кто-нибудь из наших женщин осмелится остаться в лесу в такое время? Это наверняка ведьма.

Один из стражников отошел подальше и ткнул Чандрамати острым концом пики. Чандрамати не шелохнулась, она перестала чувствовать физическую боль. Тогда стражники окончательно убедились, что перед ними не обычная женщина. Не говоря ни слова, они набросились на Чандрамати, связали ее веревками и привели к своему хозяину, который оказался человеком, купившим Харишчандру.

Чандала выслушал жалобы стражников, допросил Чандрамати, но так и не понял, почему она сжимала в объятиях мертвое тело.

— Она накличет на нас беду, я знаю, — объявил он. — Пусть ее смерть всем послужит уроком. Таким женщинам нечего делать в нашем благочестивом городе. Позовите моего нового слугу.

Харишчандра явился и услышал:

— Отведи эту женщину на берег реки и отруби ей голову.

— Убить женщину! — воскликнул Харишчандра. — О, прикажи мне что хочешь. Я готов воевать, убивать твоих врагов, если они у тебя есть. Я согласен делать что угодно, только не заставляй меня причинять зло женщине.

— Делай, что я тебе велел, — сказал чандала. — Я купил тебя за такие непомерные деньги не для того, чтобы ты со мной спорил. Уведи ее, как тебе сказано.

— Прошу тебя, избавь меня от этого испытания, — молил Харишчандра.

— Я согласился взять тебя, потому что ты обещал беспрекословно выполнять мои приказания. Ты помнишь? Покорность — первое условие нашего договора. Разве не так? Делай, что тебе сказали. Или ты хочешь, чтобы из-за этой ведьмы погибло еще несколько детей в нашем городе?

— Хорошо, — мрачно сказал Харишчандра, — я выполню твое приказание.

Он велел женщине идти на берег реки, где ему предстояло обезглавить ее и сжечь. Ей пришлось самой нести свою ношу — труп сына.

Харишчандра выполнял свой долг, как слепец, в буквальном смысле этого слова: он закрыл глаза, чтобы не видеть женщину, и усилием воли заставил себя не обращать внимания ни на что вокруг. Взяв в руки острый меч, он подошел к месту казни. Чандрамати встала перед ним на колени. Было так темно, что он не видел ее лица. Его душа плакала и молила небеса о прощении, но внезапно он опомнился: «Прощение? А заслужил ли я прощение?»

— Это мой единственный ребенок. Позволь мне перед смертью предать огню его тело, — попросила женщина. — Ты убьешь меня через несколько минут, помоги мне раньше сложить костер.

— Так и быть, — согласился Харишчандра. — Но мой хозяин берет плату за каждого, кого сжигают на этой земле. Ты должна сначала заплатить, а потом уж мы сожжем твоего сына.

— Увы, — сказала женщина, — у меня нет ни денег, ни драгоценностей.

— Но я вижу золотую цепочку у тебя на шее. Ты можешь отдать цепочку.

Чандрамати подняла глаза и в мерцающем свете факела стала пристально разглядывать Харишчандру. Она знала, что при рождении ей на шею надели священную тхали[32], которую не мог увидеть никто, кроме ее мужа.