Боги и чудовища

– Мой любящий народ! – Он раскинул руки, улыбнувшись шире. Толпа мгновенно притихла и завороженно на него уставилась. – Сегодня вечером наконец мы искореним великое зло, преследующее наше королевство. Смотрите – Луиза ле Блан, новая нечестивая Госпожа Ведьм, и ее супруг, человек, которого вы когда-то знали как капитана Рида Диггори.

С улицы донеслись свист и шипение.

Я попытался вызвать узоры, но они то мерцали, то расплывались золотистым пятном. Болиголов сослужил свою службу. В животе скрутило. Руки не шевелились, даже не дергались. Веревки тоже оказались пропитаны болиголовом.

– Узрите, – продолжил Огюст, теперь уже тише. Он поднес факел к нашим лицам. – Ведьма и охотник на ведьм, влюбленные друг в друга. – Еще один смешок.

Кто-то в толпе тоже засмеялся. Кто-то нет.

– Ответьте же, мои дорогие подданные… – Огюст поднес факел к лицу Ашиля, осветив его темные глаза. Они кипели от отвращения, когда он смотрел на своего короля. Протестующе горели. – Спас ли королевство их умопомрачительный роман? Объединил ли он нас, наконец?

Огюст указал на дым над головой, обугленную каменную церковь, почерневшие и разрушенные здания. Шассеры стояли у каждой развалины, сдерживая пламя.

– Нет, – прошептал Огюст, его взгляд задержался на их синих мундирах. – Мне так не кажется. Не думайте, что я не слышал ваших перешептываний! – Он перешел на крик. – Не думайте, что я не видел ваших сомнений! Не бойтесь, что Петры и Иуды, отступники и предатели, будут и дальше разгуливать на свободе среди вас! Нет. Наш народ разобщен – мы стоим на самом краю пропасти, – но я скажу вам правду здесь и сейчас: мы выстоим.

Он схватил Лу за подбородок.

– Эта ведьма, эта дьяволица, может быть похожа на женщину – возможно, на вашу мать. Сестру или дочь. Но это не так, дорогие мои. Эта тварь не человек, и уж точно она не способна любить. Нет, эта демоница прокляла наше королевство на смерть и упадок. Она крала ваших детей и пропитание, она развратила нашего некогда великого и благородного защитника. – Опустив подбородок Лу, Огюст повернулся ко мне, скривив губы.

Я всеми силами пытался почувствовать что-нибудь в руках. Хоть что-нибудь. Золотые узоры замерцали.

– Рид Диггори. – Огюст покачал головой. – Предатель. Убийца. Ведьмак. Ты величайшее разочарование королевства.

Ашиль закатил глаза.

Выглядело это весьма неуместно, и я нахмурился. Ладони внезапно кольнуло, а Лу приподняла голову.

– Лу, – прошептал я в отчаянии.

Ее голова снова поникла.

– Слушайте меня. Слушайте внимательно! – Огюст поднял факел с дикой страстью во взгляде.

Люди смотрели, затаив дыхание, жадно следя за факелом.

– Больше я не буду обманут, мои любящие подданные! Я схватил наших великих врагов. С их смертью мы вступим на путь победы и спасения. Я проведу вас по нему. Наследие Лиона будет жить!

Отец Гаспар громко крикнул из толпы, народ подхватил. Люди топали ногами, хлопали в ладоши, даже когда Филипп и шассеры обменивались настороженными взглядами. Кажется, я мельком увидел блеск волос, серебристых как лунный свет. Протянув факел Ашилю, Огюст сказал:

– Ну же, отец. Убейте их – убейте этих тварей, которых вы так жалеете, – или присоединитесь к ним в Аду.

Ашиль колебался, но у него не было выбора. Он медленно обхватил факел. Я нахмурился сильнее. Его пальцы выглядели… прямее, чем я помнил. Кожа казалась более гладкой. Рыжевато-коричневой и молодой. Я посмотрел на лицо Ашиля. Его щеки, кажется, стали больше, они шевелились, кости медленно поднимались выше. Его глаза стали больше, как и нос. Седая борода выпала клочьями, волосы потемнели, морщины исчезли, и он подмигнул мне.

Затем повернулся к королю.

– Знаешь, отец, – протянул он, и последние черты лица отца Ашиля растаяли при этих словах, – и ты еще говоришь о великих разочарованиях.

Бо с отвращением покачал головой.

Я уставился на него, разинув рот.

Бо.

– Но ты… ты был… – Приоткрыв рот, Огюст окинул сына взглядом и громко щелкнул зубами. На его лбу вздулась вена. – Магия.

Настоящий отец Ашиль вышел из-за переулка за собором. С суровым выражением лица он держал за руку девочку с каштановыми волосами, которая подбежала ко мне тогда. Радостно помахав рукой, Клод Деверо вышел из-за его спины, а с ним… Коко. Она торжествующе улыбнулась мне, посылая воздушный поцелуй. Порез на ее ладони все еще кровоточил.

Они пришли.

Облегчение захлестнуло меня такой мощной волной, что я едва не рассмеялся.

Лу прерывисто выдохнула.

– Рид…

Теперь у меня уже покалывало не только ладонь, но и пальцы. Узоры начали становиться четче.

– Я здесь, Лу. Они все здесь.

– Прости, что опоздали, сестренка. – Бо бросился к Лу, стараясь не обжечься о свой факел. Шассеры рванулись вперед, их крики затерялись среди внезапного хаоса. Филипп отчаянно махал руками, а люди разбегались. Они кричали. Оттаскивали детей или прижимались ближе, чтобы посмотреть, проталкивались мимо королевской стражи, констеблей. Один мужчина даже вскочил на помост с яростным криком: «Сожжем короля!» Филипп схватил его за воротник и швырнул обратно на землю.