Боги и чудовища

И даже тогда она не остановилась. Жозефина пила и пила, пока руки Николины не ослабли, а ноги не подкосились. Она пила до тех пор, пока позади нас не раздался всплеск, а потом рокот волн. Послышались боевые кличи. Мимо пробежала обнаженная женщина – ее серебряные волосы развевались, а трезубец сверкал. Я никогда не думала, что буду так рада видеть пятую точку Эльвиры.

Отбросив Николину, Жозефина обернулась с дикими глазами. Кровь хлынула у нее изо рта, но она поймала трезубец Эльвиры прежде, чем та ударила бы ее по голове. Орельен срубил мое дерево одним ударом дубинки. Он поймал меня с удивительной нежностью, а Ласимонн между тем опустился на колени рядом с нами.

– Госпожа передает наилучшие пожелания, – пророкотал он. – Прости. Будет больно.

Он выдернул шипы у меня изо рта, вытащил их из моих рук и ног, а Олимпьенна, Леопольдина и Шабтай набросились на Жозефину. Десятки других мелузин пронеслись мимо и нашли добычу среди деревьев – кровавых ведьм, которые собрались посмотреть на мою казнь.

Пока я кашляла и отплевывалась, Орельен и Ласимонн оттащили меня от греха подальше.

– Чем мы можем помочь? – спросил Орельен. – Как нам исцелить тебя?

– Ничем ты мне не поможешь, если только не припас противоядия в кармане… хотя какие у тебя могут быть карманы. – Я закашлялась от смеха, опершись о колени. Мелузины прислонили меня к другому дереву. На нем, к счастью, крови не было. – Идите. Я сама исцелюсь.

Правда, медленно.

Мелузин не нужно было уговаривать. Изящно поклонившись, они снова ринулись в бой. Я попыталась отдышаться, зацепиться за магию. Она помогла мне вывести из тела болиголов, значит, и от крови Жозефины поможет. Хотя узоры сияли не так ярко – слишком далеко и слишком тонко, растянувшись по всему городу, – деревья Бриндельского парка помогли мне.

Даже сейчас сила священной рощи текла через меня, укрепляя связь. Восстанавливая равновесие.

Мне просто нужно было время.

С ужасом я вспомнила о Коко.

Безуспешно пытаясь встать, я искала ее среди хаоса, в толпе кровавых ведьм и мелузин в тени деревьев, и увидела Коко сидящей у корней молодого деревца. Анжелика помогла ей встать.

Я судорожно и с облегчением выдохнула, но тут они обернулись к Жозефине.

Она билась кровью и клинком, рубя и нанося удары мелузинам со сверхъестественной силой и скоростью. Если не лилась их кровь, она проливала свою и брызгала ею русалкам в глаза, уши, носы и пах. В каждое уязвимое место их человеческих тел. Эльвира упала навзничь, запутавшись в черных шипах другой ведьмы, но Анжелика ловко освободила ее.

Жозефина зарычала.

Покачав головой, Анжелика очистила лезвие от сока шипа и вытерла его о платье. На ней в самом деле было платье.

– Ты выбрала не ту сторону, сестра.

– Я хотя бы выбрала сторону.

Жозефина не дрогнула, когда Анжелика подошла ближе. Коко подкралась сзади, ее глаза были широко раскрыты и встревожены. Я снова попыталась встать.

– Слишком долго ты вещала о правильном и неправильном, о добре и зле, о понятиях, которых на самом деле не существует. – Жозефина обошла Анжелику, которая жестом остановила приближающуюся Эльвиру. – Есть только поиск, дорогая сестра. Искание знаний. Власти. Жизни. Но ты всегда боялась жить, да? Ты жаждала власти, но предала свой собственный народ. Ты жаждала любви и привязанности, но бросила своего ребенка. Даже сейчас ты жаждешь свободы, но все равно остаешься в ловушке под водой. Ты трусиха! – выплюнула она, продолжая обходить Анжелику по кругу.

Анжелика кружила на месте, всегда оставаясь лицом к сестре и заслоняя собой Коко.

– А ты такая дура, – прошептала она.

– Я дура? Как ты думаешь, чем все закончится, сестра? – скривилась Жозефина, указав на нее и Коко. – Долго мы еще будем притворяться? Ты порежешься, чтобы порезать меня? Мы обе знаем, что дальше этого дело не пойдет. Мы не способны жить друг без друга. Я не могу убить тебя, а ты не можешь убить меня.

– Ошибаешься.

Жозефина прищурилась.

– Вряд ли.

– Каждый должен сыграть свою роль. – Анжелика взяла Коко за руку и сжала ее. – Ради нового будущего.

Жозефина переводила взгляд с Анжелики на Коко. Возможно, дело было в том, как со слезами на глазах покачала головой Коко, или, возможно, в смирении, которое сквозило во взгляде Анжелики. Она коснулась медальона Коко и прошептала:

– Носи его всегда.

Какова бы ни была причина, Жозефина отступила на шаг. Потом еще на один. Анжелика снова повернулась к сестре, медленно приближаясь к ней с ножом в руке, и Жозефина отбросила всякое притворство. Она развернулась и кинулась бежать.

Николина схватила ее за лодыжку.

Никем не замеченная, она успела подползти к хозяйке. Горло Николины было изувечено, каждый вдох сопровождался глухим хлюпаньем. Ее кожа посерела, как у трупа. Даже сейчас Николина с трудом не закрывала глаз, пока жизнь вытекала из нее рекой.

Но держала она крепко.

Потрясенная Жозефина попыталась освободиться, но поскользнулась в крови Николины и тяжело упала на землю. Ей дорого это обошлось. Собрав последние силы, Николина поползла вверх по ее ногам, а Анжелика между тем подходила все ближе.