Боги Лесного Заволжья. Путешествие по старым русским рубежам

Расстояния в Лесном Заволжье немаленькие. Но даже из тех мест, из окрестностей села Тоншаево, за двести вёрст, ходили люди на могилу святого старца в соседний уезд, в маленький городок Варнавин. Ходили, и это заставляло этнографов XX века рассуждать о двоеверии марийского населения.

Двоеверие – ведь это, наверно, нехорошо? Ведь это неопределённость – по известной поговорке: «не знаю, каким богам молиться». Это всегда порицали православные отцы. И атеистическая наука тоже – как проявление какой-то непроходимой первобытности в более или менее определённом, относительно современном укладе сознания, который, если вдуматься, – совсем даже не современный тоже.

В 1908 году в престольный праздник в Варнавине оказался Михаил Пришвин. И в книге очерков «Светлое озеро» он рассказал о том, как стояли в ту ночь на Красной горе толпы народу, как блестела в темноте внизу огромная река. И из церкви вынесли ветхую книгу о Варнаве. «В огромной книге – все чудеса святого, вся жизнь: как он поселился в лесу, как возил лес на медведе, исцелял слепых, глухих, немых. Чтение на всю ночь. Так когда-то давно-давно по всей древней Руси читали такие жития, во всех церквах».

* * *

Мы снова и снова мучительно думаем об одной дате в Лесном Заволжье.

1417 год.

Да, уже говорилось, что она воспринималась как самая первая дата в здешней истории.

Чёрная дата – был разграблен и сожжён Великий Устюг, многие жители его погибли. Сотни были угнаны в плен.

Памятник Варнаве в посёлке Варнавино. Скульптор Александр Пшеничный

Дата, располагающая к юбилеям: от этой точки отсчета ведёт, как считается, свою историю Варнавин. Так уж вышло.

Противников, напавших на Великий Устюг, казалось, вряд ли что могло объединить, но ведь случилось же! Это была русская рать с Вятки, татарские войска хана Дервиша и марийские – кугуза Кильдебека. Неудивительно, что пути их тут же разошлись. Кильдебек вернулся в свой город Якшан. Среди тех, кто был захвачен во время набега и по какой-то причине привезён туда, был монах. Или священник. Кильдебек велел его немедля отпустить. Якшан, как мы уже знаем, был городом с христианскими традициями. На площади его стоял храм в честь Николая Угодника, построенный задолго до всех этих событий… Нет, нет: этот пленный должен быть свободен и может вернуться в свой город. Но к удивлению кугуза, тот попросил остаться. Он пожелал служить в Якшане, в храме.

Пожалуйста!..

В молитве, в добрых наставлениях прихожанам проходили, вероятно, дни этого человека в Якшане, и его могли полюбить в городе.

Однако вскоре Варнава объявил, что желает с якшанцами проститься, отправится вести отшельническую жизнь в дикий лес, будет там молиться за них и помогать найти путь к Богу другим. Так делал это Стефаний Пермский, почивший после великих своих трудов в 1396 году: он принёс Божие слово на землю народа перми. Так делал это апостол, во имя которого назван был Варнава, – тот отправился рассказать другим народам о своём великом Учителе.

Настал день, когда устюжанин оттолкнул от якшанского берега свой плот. Божьего человека лес и река прокормят. И ветлужские воды понесли его навстречу неизвестности.

В нескольких местах останавливался на берегу священник. Теперь эти места почитаются как его станы. Рядом с ними стали жить люди. В овражке у нынешнего села Ивановское Варнава, говорят, молился у родника – и вода его с тех самых пор святая.

А поселиться он решил на самом красивом месте, которое встретил на пути, – на Красной горе, возвышающейся над поворотом реки.

Вот что представлялось нам, когда мы вчитывались в строки «Жития Варнавы Ветлужского» – списка конца XVIII века, опубликованного варнавинским краеведом Дмитрием Монаховым. Он нашёл этот документ в Российском государственном архиве древних актов.

А строки, касавшиеся самого Варнавы, в этом житие были просто очень скупы. Переписчик ссылался на другое житие, которое было написано в 1639 году иеромонахом Иосифом в Троицком монастыре, основанном самим Варнавой. Иосиф же писал его «с ветхой книги и со свидетельства преподобного игумена Желтоводского монастыря Пафнутия». Можно посчитать: в книге Монахова публикация «Жития» занимает 115 страниц. Начало – длинное и путаное изложение русской истории: с языческими богами, с князем Владимиром, Батыем, Дмитрием Донским. Конец – длинный, пересыпанный массой подробностей рассказ о многочисленных исцелениях «от гроба преподобного». Середина – собственно житие – всего одна страница! Совершенно беспомощная, корявая имитация хоть какого-то содержательного повествования. «Пришёл из града Великого Устюга на пределы пустые, на реку Ветлугу, и ходил по берегу той реки, обретя себе место на берегу той реки». Известен год и день, когда Варнава «почил, отойдя», и то, что жил старец на Красной горе 28 лет. Посчитать годы, когда он жил в Поветлужье, можно, опираясь на известную нам дату разорения Великого Устюга – 1417-й год, когда Варнава «пришёл».