Боги не играют по правилам

Сенеир завел меня в заднюю часть дома и открыл тяжелую дверь маленькой темной комнатушки.

— Здесь я пробую особые эликсиры, — сказал он, зажигая крохотную свечу.

Пламя осветило обитые соломенными матрацами стены, деревянную кровать и отходное ведро. Это все, что тут было, если не считать затхлого воздуха, сырости и гнетущего ощущения безысходности, навалившегося, словно известие о скорой смерти. Я как бы взглянул на свою собственную могилу.

— Ни один звук не проникнет сюда извне и ни один не выйдет отсюда, — продолжил травник, поставив свечу на пол. Тени заплясали на стенах, словно дикари в предвкушении жертвоприношения. — Идеальное место. Ложись на кровать и расслабься. Зелье начнет действовать, когда догорит свеча. Не пытайся покинуть это место раньше срока — ничего не выйдет. Дверь откроется автоматически, когда истечет время действия снадобья.

Что-то мне совсем перехотелось лезть в эту палату для буйных, но было поздно — меня уже кинуло в жар. Я повернулся к Сенеиру: он стал ненастоящим, как будто нарисованным. Лицо превратилось в маску. Безжизненные глаза смотрели сквозь меня. Мимика, жесты — все механическое, бесчувственное, искусственное. Мир вокруг — тоже. Я словно бы попал в трехмерную картинку.

— Поставь ведро поближе, на случай тошноты или еще чего. Такое бывает, — сказал травник и толкнул меня в комнату.

Дверь закрылась, словно крышка гроба. Сердце забарабанило в груди. Я жив!.. Кинулся на дверь. Толкнул. Ударил. Тщетно. Неужели это конец?!

Я взял себя в руки. Нет. Не такой конец приготовили мне боги. Да и они ли решают, как и где я уйду? Пусть попробуют вмешаться.

Я посмотрел на пляшущих на стенах дикарей, перевел взгляд на огарок свечи: пару минут у меня есть. Придвинул ведро, лег на кровать и глубоко вздохнул. Боги, я иду в гости.

Свеча зашипела. Пламя задребезжало. Дикари на стенах зашлись в экстазе и разом набросились на меня. Наступила тишина, и комната погрузилась в кромешный мрак.

В гостях у богов

Тьма колыхнулась, заиграла миллионами неуловимых светящихся червячков. Они рождались из ниоткуда и мгновенно исчезали, успев прожить короткую яркую жизнь. Воздух буквально затрещал от их неугомонного веселья. Кажется, я взлетел. Вот я уже кружусь вместе с ними. Налетевший вихрь подхватил мое невесомое тело и понес с бешеной скоростью куда-то ввысь — к звездам, за край вселенной, в другой мир. От такого стремительного полета перехватило дыхание, заложило уши, и желудок протяжно завыл: «Боооррода боррол боррщик».

Я хотел было возразить ему, сказать, мол, что за чушь ты несешь, но уши яростно сдавила невидимая сила. Да так, что череп затрещал. Я открыл рот в немом крике, и хватка тут же ослабла. Теперь в ушах просто шумело, будто бы ветер задувал в трубу.

И тут я отчетливо услышал голос. Это был скрипучий голос старухи. Вначале неясное бормотание, словно она читает заклинание или бредит во сне, но потом стали отчетливо проступать слова.

— …В мое время в кинотеатре, когда рвалась пленка, кричали: «Сапожник…»

Голос мне показался знакомым. Даже очень. Словно бы я его всю жизнь слышал.

— Действительно, почему экран черный? — спросил женский голос. — Что происходит?

И он был мне знаком: такой родной, близкий сердцу. Он пел мне колыбельные, радовался вместе со мной, смеялся. Я полетел на голос. Это совсем рядом — протяни руку и коснешься, но вокруг только бесконечная тьма. Боги, где вы? Я заметался из стороны в сторону. Что происходит? Я иду к вам! Я — Гур, дитя земных недр, встречайте меня!..

— Пойду-ка в магазин схожу, пока тут заминка. Чего пялиться в черный экран? — сказал мужчина.

Конечно же, и этот голос был мне знаком. Вот только где, когда я мог его слышать?

— С чего бы это взялось эхо? Ууу, — проскрипела старуха.

— Точно, эхо, — сказала женщина.

Я закричал в отчаянии, но это был крик души, а не тела. Тело было парализовано. Я не мог пошевелить даже пальцем. Да и были ли у меня они? Я казался себе сгустком энергии, точкой сознания, песчинкой во вселенной.

— Сашка?!

Этот голос! Он сразил меня стрелой. Меня поймала сирена. Богиня! Я лишился дара речи. Это она! Я знаю ее! Богиня!..

Она говорила не со мной, с каким-то Сашкой, но мне было все равно. Говори! Говори!!! Я хочу слышать твой голос, богиня!..

— Сашка, ты меня слышишь?

Да! Да! Да!!!

— Он что, слышит нас? — спросила женщина. — Саша, ты почему нам ничего не сказал?

Боги!.. Я бился в невидимом черном пузыре, словно рыба в сетях. Я был в мире богов, но лишь как турист в автобусе. Вот он мир — протяни руку и коснись его, но невидимая прочная стена не пускает. Рву, бью, кусаю, деру ногтями, но все тщетно. Я здесь! Я — этот… Сашка! Пусть, нет, но я стану им, лишь бы быть с вами!!!

— Сашка, — сказала богиня дрожащим голосом, — если можешь, выходи из игры.

— Не пудри мозги, девочка, — сказала бабка. — Что тогда мы будем смотреть?

— Аня, ты чего? — сказала женщина.

— Выходи. Выходи! — буквально закричала богиня. — Прямо сейчас! Пока не поздно!!!

— Куда выходить? — Кричу. — Как?!

Но меня не слышат. Тяну руки во тьму. Боги, я люблю вас!

— Выходи! — плачет богиня.