Боги, построившие пирамиды

В 1901 году Бадж опубликовал книгу «Египетские представления о будущей жизни», основным источником которой стали собственно египетские тексты. В этом сочинении Бадж высказывает мысль о том, что египтяне «верили в Единого Бога — самосущего, бессмертного, незримого, вечного, всемогущего и непостижимого; творца небес, земли и преисподней; создателя неба и моря, мужчин и женщин, животных и птиц, рыб и тварей ползучих, деревьев и цветов, а также бестелесных существ, призванных выполнять волю Всевышнего»^{245}. В то же время на протяжении некоторых периодов своей истории египтяне создали систему верований, которая вполне могла сойти за политеистическую — во всяком случае, на первый взгляд. Но даже в эти периоды идея трансцендентального, столь свойственная мировоззрению египтян, неизменно прослеживалась в их религиозной литературе.

Постороннему наблюдателю может показаться странным, что египтяне верили в единого Бога и в то же время не возражали против идеи о множественности богов. Чтобы понять, как могло произойти подобное смешение, необходимо обратиться к древнеегипетскому языку. Обычно ученые переводят как «бог» слово нетер. Уже упоминавшийся нами египтолог и независимый исследователь Рене Шваллер де Любич (1887–1961) утверждал, что нетер — это принцип или атрибут божественной сущности. С этим согласны и современные исследователи.

По мнению египтолога Мустафы Гадаллы, древние египтяне верили в единого Бога, вечного, бессмертного, незримого, вездесущего и всемогущего, проявленного исключительно в функциях и атрибутах его творения. Подобные атрибуты назывались по-египетски нетеру (единственное число мужского рода: нетер-, единственное число женского рода: нетерт). Как считает Гадалла, использование в научных работах таких терминов, как «боги» и «богини», представляет собой неправильный перевод слова нетеру.

Египтяне никогда не относились к Богу как к личности. В частности, они не задавались вопросом, кто есть Бог. Скорее, их интересовало, что он представляет собой — с точки зрения его многочисленных атрибутов, качеств, сил и действий. В свете современных науки и философии подобная линия рассуждений кажется вполне приемлемой. Поскольку наша физическая вселенная была создана по воле Бога, мы не в состоянии описать Создателя в человеческих терминах. Бог — безличная сущность, про которую невозможно сказать «он» или «она». Правда, чаще всего его именуют в мужском роде, но это скорее в силу патриархальных привычек. На самом деле это концепция, которая не укладывается в рамки человеческого восприятия. Соответственно, египтяне никогда не изображали Бога — только описывали его в терминах тех функций и атрибутов, которые присущи его творению.

Только познав многочисленные качества Бога, человек способен познать Его самого. Чем больше он изучит таких качеств, тем ближе подойдет к божественному первоисточнику. По мнению Мустафы Гадаллы, подобные верования никак не назовешь примитивными и политеистическими. Скорее уж, данная система представляет собой «высочайшую форму монотеистического мистицизма»^{246}. Следовательно, нетер — это один из аспектов Бога, но не вся божественная концепция. Можно также сказать, что нетер включает в себя характеристики природной среды, равно как и свойства человеческого существа. В своих священных писаниях египтяне изображали нетеру с помощью символов, в частности — в виде Тота (египетское Техути), человека с головой ибиса. Данный образ олицетворял знание письма, мудрость и время.

Чтобы выразить свое восприятие материального мира, древние египтяне также использовали символику. Главным образом это были символы растений и животных. Хорошее знание природы позволило им отождествить определенных животных с конкретными качествами, которые должны были символизировать божественные функции и атрибуты. Это весьма удобный способ отображения идей, прослеживающийся во всех без исключения культурах. В современном мире данный принцип можно без труда усмотреть во многих общеупотребительных выражениях, к примеру — «тихий, как мышь», или «хитрый, как лиса». Как известно, «картина стоит тысячи слов». По мнению Джона Энтони Веста, «символ — это прекрасный способ передать очень сложное значение. Символизм позволяет разуму интуитивно постичь то, что невозможно узреть в окружающем нас физическом мире. Символ подразумевает не только определенный объект или концепцию, он охватывает также целый комплекс незримых качеств и свойств, недоступных обычному восприятию»^{247}.