Боги ушли, твари остались

И Аделия ничего не скрывая, рассказала ему всю свою историю пребывания в Белморлаге. Альфред слушал не прерывая. Ему казалось, что он физически ощущает страдания, пережитые ею. От этого она становилась еще ближе и желанней.

Свой рассказ Аделия завершила уже привычным вопросом:

— Ты веришь мне?

Вместо ответа он подошел к ней, опустился на одно колено, обнял и поцеловал.

— Ты одна противостояла огромному злу. Теперь будем противостоять вместе. Забудь обо всём. В мире есть только мы. И нас никому не растоптать.

От этих слов у Аделии снова потекли слёзы.

— Защити меня ото всех. Прижмусь к тебе, чтобы никто не оторвал. Мне ничего не нужно, лишь быть рядом. Никого не хочу больше видеть. Только ты и я…

Но вечером к ним нагрянули гости. Приехали Инга Лей и Хенни Гофман в сопровождении князя Георга Орланского. До них дошли сведения, что Альфред прячет у себя прелестную незнакомку. Шум и восклицания наполнили гостиную. Альфред не думал, что так быстро слух доберется до Берлина. Наверняка это Виллигут спьяну кому-то позвонил и растрепал. Но отпираться было поздно. Пришлось спрятать раздражение за радушной улыбкой.

— Как всегда без звонка, — кокетливо заявила Инга.

Альфред лишь молча поцеловал ей руку. Друзья знали, что к нему можно завалиться запросто. Такова участь всех холостяков, ведущих светскую жизнь.

— Ну, где она? Сгораем от любопытства! — спросила Хенни, чмокнув его в щеку.

Князь предпочел поприветствовать Альфреда легким кивком головы.

— Куда ж от вас деться, — как можно беззаботней отреагировал Альфред. — Располагайтесь. Князь, вы по-свойски, поухаживайте за дамами, а я пойду, предупрежу мою гостью.

После чего поднялся на второй этаж.

Аделия наотрез отказалась выходить:

— Я умру от страха!

— Но прятаться глупо. Это вызовет подозрения и ненужные вопросы.

— Так надеялась, что обо мне никто не узнает. Хочу жить возле тебя тихо, как мышка. Мне никто не нужен.

Альфред сам был раздосадован. Но понимал, что нужно настоять на своём.

— Пойми, рано или поздно, нам придется показываться на людях. Пусть злословят, осуждают за то, что я увел тебя от законного мужа. Это даже хорошо, поскольку никому и в голову не придет подозревать тебя в чем-то, кроме измены. Все они настолько распущенные и циничные, что скоро им надоест чесать языки. И ты будешь принята в общество.

— Зачем?

— Затем, что это для нас лучшая защита от твоего прошлого.

— Но я выдам себя каким-нибудь неловким словом. Поставлю тебя под удар.

— Ерунда. На вопросы о прошлом отвечай, что слишком тяжело вспоминать, что муж мучил тебя мелочной опекой, не давал денег. Это все поймут. Побольше говори о дедушке архитекторе. Ведь он же был?

— Был.

— А я всегда буду рядом.

— Всё равно страшно.

— Хорошо, пошли.

Он взял её за руку и повел по коридору к балюстраде, из-за которой были видны расположившиеся у камина гости.

— Смотри, блондинка в синем, это Инга, жена обергруппенфюрера СА Роберта Лея. Веселая, беззаботная хохотушка. Пассия фюрера.

— А муж?

— Он пьет и занимается делами германского трудового фронта. Ты с ней подружишься.

— А эта рыжая?

— Хенни, дочка личного фотографа фюрера. Она самое богемное существо, с детства росла среди натурщиц и любовниц отца. Не бойся её.

— А это седовласый?

— Князь Орланский. По-моему, он русский, но у него гражданство Лихтенштейна. Пользуется большим уважением, дружит с особами королевских кровей. Он весь из комплиментов.

— Они так роскошно одеты, — без всякой зависти констатировала Аделия.

Действительно, обе дамы выглядели эффектно. Обе были в крепдешине. На Инге — легкое бальное платье с широкой юбкой в складку, бледно-сиреневого цвета. А на Хенни костюм в набивных чайных розах. Князь импозантно выглядел в светлом костюме с золотистой бабочкой на шее.

— Перестань, сейчас не модно хвастаться нарядами. Потерпи, скоро война закончится, и мы закажет тебе сумасшедший гардероб.

К гостям Аделия вышла в скромном синем платье в белый горошек. Волосы забрала назад в тугой узел. Подбородок с некоторым вызовом был задран вверх.

— О! — воскликнули дамы.

Князь поднял руки, показав манжеты с крупными золотыми запонками, и зааплодировал.

— Знакомьтесь, Аделия Шранц, внучка знаменитого венского архитектора, — представил её Альфред.

— Как мило, — и князь приложился к ручке.

— О нас уже Альфи поведал, — очаровательно улыбнулась Инга, — надеюсь, вы задержитесь рядом с ним надолго.

— Да-да, а то наши мужья завидуют его холостяцской жизни, — слегка манерно пошутила Хенни.

— Давайте шампанского! — воскликнула Инга, и, взглянув на сервировочный столик, на котором его не оказалось, весело приказала: — Альфи, пусть Ульрих принесет коробку из моего авто.

— А Роберт не расстроится? — парировал Альфред, поскольку было ясно, что шампанское предназначено для него.

— У него от шампанского изжога, — блистая белозубой улыбкой, объявила Инга.

Альфред отправился давать поручение. Дамы обступили Аделию. Рассматривали её, как куклу, выставленную в витрине.

— Мы так рады за Альфи, но он такой непостоянный. Держите его в узде, — заговорщицки подмигнула Инга.