Боги войны

Через час кровопролитной битвы полтысячи казаков стояли на горах трупов. Живых противников не было. Они бежали! Все! Противников не было нигде. Они исчезли в лесах, точно никого и не было. Ермак и его окружение под прикрытием пищальников поднялись на Чувашский мыс. И тут никого не было. С десяток убитых. Настиг свинец! А так – пусто! Точно и не было вовсе никакого Кучума, словно пригрезился он сидевшим тут на коне – величественным и грозным. Разве что вытоптанная сотнями коней земля говорила о его недавнем присутствии…

– И это Сибирская Орда? – спросил Иван Кольцо, вытирая шапкой с головы убитого кривую турецкую саблю. – И это вся Сибирь?

– Ай да мы! Ай да сукины дети! – рассмеялся Мещеряк, другой шапкой ордынца тоже стирая с кривой сабли вражескую кровь. – Видел бы нас Барбоша – от зависти бы сдох!

Обозревая округу, Ермак спросил:

– Сколько людей мы потеряли?

Через полчаса, разобрав тела убитых и раненых, казаки крикнули снизу:

– Один убитый, атаман! Да с десяток раненых!

Иван Кольцо и Матвей Мещеряк встали по обе руки Ермака. Все смотрели на Иртыш, уже свинцовый и холодный, кативший сердитые волны мимо Чувашского мыса и в отдалении уходивший справа за берег.

Иван Кольцо не мог удержать улыбку. Он поглаживал кучерявую бороду. Глаза его сверкали.

– Ну скажи, скажи! – подтолкнул его локтем Матвей.

– Думаю, за такую победу нам царь-батюшка Волгу-то простит, а?

– Вон ты о чём! – усмехнулся Ермак.

– А ты как думал, Тимофеевич? – в ответ усмехнулся и Кольцо. – Я за свою голову беспокоюсь! Мне государь её отрубить велел! Так что не суди строго, атаман! Мой интерес самый что ни на есть упрямый!

– Нам ещё до Кашлыка добраться надо, – сказал Ермак. – Татары нас там встретят!

Оставив суда, выставив посты, наказав, если будет тревога, тотчас отчаливать и уходить на тот берег, ермаковцы приготовились к новой битве. Изловили десятка три уцелевших лошадей – появилась первая конница. И двинулись на Кашлык. Идти было недолго! Ветхая крепость с частоколом и насыпными валами приближалась. Пищальники были наготове.

– Они что ж это, от страха передохли? – спросил Матвей Мещеряк, возглавив конный отряд и первым подъезжая к открытым воротам крепости.

Иван Кольцо, ехавший рядом с Ермаком, покачал головой:

– Ну, орда! Видел я и крымцев, и казанцев, и бухарцев, и ногайцев видел! Но такую орду вижу впервые!

Казаки, конные и пешие, влетели в ворота, ожидая нападения, но его не последовало. Худые строения Кашлыка оказались брошены. Ветер осенний гулял по улочкам сибирской татарской столицы.

– Точно чума прошла, – усмехнулся и Матвей Мещеряк.

– А мы их здорово напугали, братцы, – сидя в седле гнедого татарского жеребца, кивнул Ермак. – Но не упивайтесь счастьем прежде времени: они ещё очухаются. Нас нынче сброд встречал, это ясно. Местные князьки. У них в запасе ещё молодой хан Алей имеется, и есть у меня такое чувство, что он по нашим следам в Сибирь идёт!

2

Ермак оказался прав. Штурм Чувашского мыса был великой удачей. Он был той схваткой, где противники попросту сшиблись лбами. Они ещё не успели принюхаться друг к другу, узнать слабые стороны неприятеля. Было ясно, что сибирский хан не отдаст вот так запросто свою вотчину. А значит, настоящая схватка была только впереди…

Татары, в недавнем прошлом кочевники, так и не научились быть осёдлыми людьми. Конечно, они завоевали великие территории, но городам как явлению значение придавали небольшое. Ведь могли же ногайцы построить на благословенном берегу Каспия великий град – диво дивное! – и что же? Они построили Сарайчик. Полугородок-полудеревню, из которой можно было за сутки собрать всё и уйти с этим всем в любую сторону света. То-то казаки Ивана Кольцо и Богдана Барбоши, когда ворвались в Сарайчик в отсутствие князя Уруса, были неприятно удивлены бедностью столицы ногайцев. И в отместку за эту бедность разрушили всё до основания, включая могилы ногайских предков. Мавзолеи! Правда, передавалось из уст в уста, что якобы когда-то, при Батые, Сарайчик не уступал Бухаре! И только после того, как Тамерлан прошёлся по золотоордынским землям и опустошил их, городки превратились в деревни. Так что же их заново не отстроили за сто пятьдесят лет? Не-ет! Кочевника не перекроишь на новый лад! Вон русские: сожги их крепость, пепел развей по ветру – через год новая крепость на том же месте стоять будет – и ещё лучше! Да, Казань была мощной татарской крепостью, но и тут оговорочка! Это была территория булгар, а булгары города строили на совесть, не хуже русских! А Кашлык был ещё хуже Сарайчика. Ветхая крепостная стена, совсем невысокая, просевшая местами, ветхие башенки, деревянные избушки посреди этого безобразия. И мечеть – единственное благоустроенное место.

Иван Кольцо, прогуливаясь по узким улочкам Кашлыка, погрозил мечети кулаком.

– Снесём? – спросил он. – Или как?

– Мечеть трогать не будем, – покачал головой Ермак. – Нам с местным народом ссориться ни к чему.

– Да и не мешает она, – кивнул Матвей Мещеряк. Он поскрёб короткую густую бороду. – Зачем нам их Магомета дразнить?