Богиня мудрости и стратегии (СИ)

София привычно покраснела, на миг забывая и про боль и про идею с заклинаниями. Но вернувшись на землю от его короткого движения, явно специального, она сосредоточилась на представлении. Она мало понимала в интимной физиологии парня, да и в своей немного. А потому просто настроилась на мышцы, что пульсируют и болят, представляя, что они перестали так делать, а член Хеймдалля входит в нее с такими же ощущениями, что и его пальцы до этого:

— Αφαιρέστε τον πόνο{?}[Убрать боль] — прошептала она, надеясь, что сработает.

Особых изменений не наблюдалось, может быть дело было не в ее словах, а в том, что боль проходит из-за повышенной регенерации или просто от времени. Хеймдалль, желая проверить эту теорию, совершил поступательное движение, выходя и входя обратно в ее чресла. Неожиданно ее пронзила уже не боль, но такое странное чувство единение и наполненности, которое было не сравнимо с желанием и страстью, что она испытывала раньше, но было не больно и, наверное, это хорошо.

— Ничего хорошего, — выдохнул парень. — В тебе невероятно… Но я не такая уж самовлюбленная тварь, чтобы не доставить и тебе удовольствие… Агх! — он толкнулся еще раз, кусая ее за ушко, отчего в ней снова начали просыпаться забытые чувства.

Хеймдалль неожиданно подхватил ее под ягодицы, перемещая к себе на руки. Она обвила его талию ногами, отчего их соитие стало намного сильнее и глубже.

— Ох! — выдохнула она.

— София, — промычал парень, устраивая ее на лежанке и снова входя в ее лоно. — Как же…

Он снова переместил руки на ее грудь, скручивая соски, кусая их и целуя. Сама же девушка начала получать удовольствие от его горячего тела, которое теперь было сверху, от его размеренных толков, сладких поцелуев, пронзительных темно-фиолетовых глаз.

— Хорошо… — выдохнула она, заканчивая за ним фразу, и прикусывая губу, чтобы не так откровенно и пошло стонать.

— Имя… — требовал он, ускоряясь. — Скажи мое имя…

— Хеймдалль, — успела быстро произнести она перед тем, как застонать.

— Стони его, детка, — шептал он уже в каком-то исступлении.

Руки парня переместились на талию, крепко фиксируя женское тело, а губы то и дело атаковали шею, оставляя красные метки. Толчки его становились все грубее и хаотичнее. Она не ощущала боли от проникновения, только нарастающее напряжение, граничащее с потерей разума от всех его касаний и действий.

— София, — шептал он, между ее стонами.

— Ах! — она в шоке распахнула глаз, осознавая, что ощущает его руку меж их телами, которая упорно давит на ее складки прямо возле входа, в котором в безумном темпе пропадает его твердая плоть. — Хейм… Ах! Ах!

Ей хотелось возмутиться его грязному порыву испортить какими-то пошлостями такой момент единения, но от его действий, от коротких и быстрых нажатий пальцев на какую-то точку в ее теле, она начала чувствовать невероятную силу, которой хотелось освободиться. И эта свобода зависела лишь от его толчков и этих движений пальцев.

— Давай, куколка, — он приблизился к ее уху, кусая мочку. — Я чувствую твои намерения… — выдохнул он. — Ты явно хочешь кончить на моем члене, когда я кончаю в тебя…

Возмущенная такой грязью и оскорбленная его словами, она хотела… Не признавать, что он прав и что сейчас ей больше всего хочется, чтобы он продолжал все свои действия, чтобы давал ей больше и сильнее.

— Ну же, детка, — почти что молил он ее. — Давай же, моя София…

Он сильнее нажал, подергивая, на ее промежность, совершая при этом мощные и быстрые толчки, что она почувствовала, как что-то внутри нее обрывается, срывается и несется по всему телу.

— А-ах! — громко воскликнула она, не в силах кусать губы и сдерживать пошлые стоны.

— Аг-рх! — прорычал он, упираясь глубоко в ее естество и на несколько долгих секунд замирая неподвижно.

Внутри стало мокро, от этой мысли она почему-то сглотнула вязкую слюну, что не было пропущено Хеймдаллем, который с еще одним рыком вышел и вошел до упора обратно, заставляя и ее дернуться, ощущая все его семя внутри себя.

— Это будет в следующий раз, если ты так хочешь, — устало выдохнул он, стараясь выравнять дыхание.

Он все еще был внутри нее, отчего она могла насладиться его объемами и соками, прижимая ближе к себе, она первая потянулась за еще одним из сотни поцелуев. Хеймдалль наконец убрал руки с ее талии, перемещая за спину и поворачивая боком вместе с собой. Теперь он лежал рядом, но все еще был в ней, хоть и было слегка неудобно.

— Давай спать, пока я не возбудился от твоих мыслей и снова тебя не отымел во всех позах и на всех поверхностях…

София довольная и красная прижалась щекой к его груди, слушая стук сердца и засыпая в его руках.

========== Часть 7 ==========

— Ты изменилась с нашего последнего сражения, — заметила Гюннр, водя по земле своей боевой косой, острой и магической. — Хоть все также молчишь во время битвы…

«Потеря концентрации ведет в проигрышу» — ответила мысленно София, утирая кровь с губ.