Богиня на цепи

В протянутые ладони Диты легли звенья ненавистной цепи.

– Отпустишь, последует наказание. Сожгу с кем-то из слуг.

– И с чего взял, что мне есть дело до твоих слуг?! – возмутилась Богиня. – Я просто посмотрю. Мешать не буду. И не надо делать из меня монстра.

– Ингредиенты опасны для простых смертных. А ты ко всему тянешься руками.

– Так быстро сдался? Я думала, мы поиграем подольше.

Темный властелин снял камзол и остался в белоснежной рубашке. Он выглядел чистым холстом, который так и тянуло раскрасить. Вот этой зеленой жидкостью, например. Или лучше добавить больше розового? Дита ехидничала и следила, как он быстро собирает волосы в пучок. И пока у Всесильного были заняты руки, вывалила цепь ему на ноги. Удостоилась раскатистого рыка и подмигнула в ответ.

– Я так хочу тебя убить, что терпеть рядом не хватает сил, – Феос Рибелиус отодвинул девушку подальше от стола. В его глазах улыбка Диты исказилась в предсмертный крик.

– Поверь, мне ЭТОГО хочется не меньше твоего! – она очень постаралась, чтобы в слове «ЭТОГО», он услышал не угрозу, а обещание.

В лабораторию заглянул черноволосый помощник:

– Великий Феос, я все четыре раза перепроверил! Быть не может ошибки! – он протянул повелителю фартук. Второй завязал на себе и закатал рукава.

Девушка поморщилась. Эти двое опять взялись за романтические переглядывания. В их безмолвный диалог бесцветных и карих глаз периодически втискивались восклицания очкастого:

– Это невозможно!

– Давайте лучше еще раз попробуем!

– А если взять ¾…

– Согласен!

– Да. Глупо вышло…

Первый помощник стянул перчатки и щелчком поджог горелку. Новенькую, сверкающую сталью.

– Ведьма, мне понадобится твоя кровь, – властелин оказался около девушки, резанул ей запястье и нацедил в колбу пару капель. Напоследок испачкав пальцы в крови.

На столе раскрылась толстенная книга, с кучей закладок и ленточек. От страниц талмуда сочилась злоба. Феос полистал книгу, провел пальцем по краю, и над текстом нарисовалась трехмерная модель человека. Девушки, неприятно напоминающей Диту. Вокруг голой фигурки вращались кольца с рунами.

Темный маг добавил фиолетовый порошок к ее крови и зажал над горелкой. Гидеон в это время быстро записывал ход эксперимента.

Вот жидкость забурлила, готовясь вскипеть, потом потемнела. Раздался треск. Пробирка лопнула. Отскочив от стола, с каменным стуком на пол упало то, что только что бежало по ее венам.

– Экспериментаторы, – закатила глаза Дита.

Первый помощник осторожно поднял дымящийся брусок щипцами и передал начальству. Феос повертел его. Осмотрел, попробовал на зуб. Потом размахнулся и выкинул в окно.

– Крови больше не дам! – взвизгнула, когда Гидеон подошел к ней сразу с тремя колбами.

– Вы же не хотите остаться в ошейнике на всю жизнь?! – стараясь не задеть цепь, мужчина подбирался к ней все ближе. В руках у него был нож. Нож его был не похож на кинжал повелителя. Простой, прямой. Таким режут мясо на кухне.

– Почему бы и нет! Мне, ТО, что болтается на другом конце цепи, совершенно не мешает!

Рибелиус дернул поводок, и Дита упала в объятья Гидеона.

– Прошу меня простить, кирия, – заломив ей руку, первый помощник чиркнул по ране.

– Да вы издеваетесь! – Дита извернулась и цапнула нахала за ухо. Тот дернулся, ловя сползающие очки, но девушку не выпустил, только перехватил удобней. Так, чтобы она не могла пошевелиться.

– Я вам не кролик подопытный!

– Не дергайтесь, будьте любезны, прекрасная кирия, – Гидеон встревожено оглянулся на начальника. Мало ли как он отреагирует, когда помощнику приходится трогать его личную рабыню. Понятно, что это только ради дела! Но она такая мягкая. И голая…

Со стороны стола раздался скрежет, Гидеон поспешно завершил сбор материала для экспериментов, и установил пробирки на столе.

– Что ж не откинулась то? – Феос изучал проекцию над книгой, изменяя ее прозрачность и цвет.

– Чтоб ты мое тельце на запчасти разобрал?!

– Откинулась? – уточнил Гидеон.

– Она притворяется мертвой, как опоссум, – спина темного повелителя никак не реагировала на шипение рабыни.

– Ты кого тут опоссумом назвал?! – Дита подпрыгнула, перекинула цепь крест-накрест через шею Феоса, и, уперевшись ногами в бедро хозяина, принялась его душить.

– Кто ж тебя воспитывал?! – маг легко стряхнул рабыню с себя, все-таки сказалась разница сил, и приподнял над полом. Пока девушка болтала ногами и пыталась дотянуться до Рибелиуса, он пробежал взглядом несколько листов. Ногтем подчеркнул строку и только после этого, разжал пальцы на ошейнике, отпуская девушку.

Дита встала, потерла точку божественного проведения и попыталась заглянуть в толстую книгу, но от ступни к колену прострелило болью. Осколок пробирки вцепился ей в ногу.

Из глаз брызнули слезы. Было больно. Очень. Но Дита прекрасно понимала, что это, прежде всего, слезы унижения.

Он должен восхищаться ей, благодарить, поклоняться! А не проводить сомнительные исследования, выкачивая из нее кровь. Невоспитанный циник! Хам!