Богиня на цепи

Темный маг неожиданно оказался рядом. Усадил ее на край стола, смахнув часть книг. Вытащил стекло. Лизнул ранку на пятке. Сплюнул прямо на пол. Потом лизнул ей запястье. И ненадолго застыл, вырисовывая узор на ее руке языком.

Обида испарилась, опалив щеки. Дита вцепилась в прическу Всемогущего свободной рукой. Пальцы утонули в объемном гнездовье волос, твердых, словно нити расплавленной стали. Рибелиус пах мокрым лесом и железом. Она боялась этих запахов. Это были ароматы смерти. Но ей захотелось вдохнуть их глубже, чтобы они проникли внутрь и полностью заполнили легкие.

Гидеон тактично не отрывался от склянок на столе.

Всемогущий посмотрел на девушку. В ледяных глазах она увидела себя испуганной и беззащитной: Он уверен, что она полностью в его власти. И отчасти прав.

– Попробуй несколько минут посидеть спокойно, – проскрипел Феос Рибелиус. – Не отвлекай меня.

Дита наклонилась к нему и шепнула:

– Только если ты снимешь ошейник.

– Этим я и занимаюсь, – дернул головой маг, освобождаясь от её рук.

***

Несколько минут вылились в несколько часов. Но, ни в этот день, ни на следующий маг так и не смог распутать свою собственную магию. Ее кровь, смешенная с различными ингредиентами, наполненная странными порошками, твердела, сворачивалась или испарялась.

Они прожгли дыру в каменном полу какой-то слизью. Цепь лишь полыхнула фиолетовым.

Они нарисовали руны прямо на железе, влили в них магию. Цепь лишь полыхнула фиолетовым.

Они пытались вскрыть наручник и ошейник простым ключом. Цепь лишь полыхнула фиолетовым.

Гидеон приволок огромные кусачки, и они минут сорок перекусывали одно звено за другим. Цепь лишь полыхнула фиолетовым.

Дита поначалу притихшая и сговорчивая, завороженная действием с пробирками, понемногу стала скучать и руки её потянулись к записям властелина и колбочкам.

В записях царил хаос из таблиц и формул, но нашелся полный анализ состава ее крови и даже наилучшие дни для заключения брака, возможной смерти и зачатия ребенка. Показатели роста и веса. В пробирках – в основном химические элементы. Особенно ее впечатлил кусочек черно–серого металла, который светился голубоватым светом. Его Рибелиус вытащил под конец третьего дня. И выглядел он радиоактивным.

– Уж не от этого ли вещества тебя так обесцветило? – ехидно заметила Дита. А Гидеон удивленно посмотрел на нее. Он как раз соскабливал стружку с краев голубоцвета.

Новый день они опять провели безвылазно в лаборатории, не считая короткого перекуса.

– Хотя от него больше лысеют, – Девушка на всякий случай отодвинулась.

– И что же еще ты знаешь об алхимии, сахарная ведьма? – Феос Рибелиус сложил руки на груди. Маг оказался безумным, одержимым ученым, которому сама девушка не нужна. Вот выкачать из нее кровь, это другое дело. Ни первого помощника, ни властелина не волновало обнаженное тело в непосредственной близости. Они были настолько поглощены своими склянками, что Дита могла бы пол замка вынести, если бы не проклятая цепь!

В этот момент руки первого помощника взорвались. Крошки светящегося вещества разлетелись в стороны, царапая лицо первому помощнику.

Рибелиус сотворил вычурный знак обеими руками, и Гидеона прикрыло тьмой. Через пару минут пламя затихло, а задыхающийся помощник повалился на пол. Волосы его дымились, брови обгорели. Покрасневшие ладони покрылись волдырями. Но очки остались целы.

– Я же говорил, не брать голубоцвет без перчаток!!! – взорвался Рибелиус.

Рваный комок магии полетел прямо в первого помощника. Тот извернулся и успел встретить его щитом пламени.

Всклокоченная тьма размазалась по огню. Обогнула препятствие и метнулась к Гидеону. Но была тут-же отрекошечена в окно.

– Она ж теперь сожрет, кого-нибудь, – пробормотал с досадой первый помощник.

– Потому что надо было поглотить, неуч! Сделаем перерыв, – Рибелиус с неудовольствием заметил царапины на коже рабыни. Одно дело, когда он сам ее режет, чтобы кровь получить. Совсем другое – непредвиденная порча его собственности.

***

Ужинали они третий день в спальне. Дита не видела служанку, принесшую еду, но заочно недолюбливала.

– А если ты не сможешь снять ошейник? – девушка вяло ковыряла варёную картошку, с завистью наблюдая, как тёмный властелин быстро уничтожает мякоть запеченного полулетучего змея. Она ела за шестерых, компенсируя голодовку последних дней.

– Тогда я просто отрублю тебе голову.

– А себе руку отрежешь? – она даже огрызалась вяло. Голова кружилась от потери крови.

Их странная связь крепла, несмотря на его сопротивление. Дита чувствовала это. Сначала он будет сопротивляться, потом привыкнет, через пару дней он не сможет жить без нее.

– Есть вероятность, что этого не понадобится. С исключением непостоянной величины магия вернется в норму, – крылышки змеиные хрустели у него во рту.

– Не вернется!

– Так уверена?

– Тяжело тебе без руки будет.

– Без головы тяжелее, – Феос засмотрелся на волосы, переливающиеся янтарем. Ведьма не собирала их в косу, кутаясь в них, как в одежду. Поймал блестящую прядь, провел по ней языком. – В твоих волосах мед, кусочки еды и листья…