Богиня на цепи

На бал пришлось идти. Энтузиазм Диты накрывал с головой. Она говорила не переставая. И Рибелиус просто не захотел оставаться с ней в одной комнате. Для них уже приготовили одежду. Но Рибелиус только скривился, посмотрев на прекрасный бежевый костюм.

Дита же быстро натянула на себя обновку. Не смутившись ни пристальным взглядом Рибелиуса, ни тем, что их одежда вступила в резонанс. На маге был черный камзол с серебряной обстрочкой и пуговицами. По левой руке шла перекрестная шнуровка серебряной тонкой цепью.

Её новое платье, как и положено, было до ворота закрыто, но изготовлено из великолепного тонкого розового кружева с вышивкой в виде листьев и цветов по груди и талии. Вместо накидки ей подобрали венок из искусственных цветов сочетающийся с вышивкой на платье.

– Ты будто голая, – скептически осмотрел ее Рибелиус. – Мне нравится.

– Думаешь, очарую этого паладина? – Девушка поправила волосы, вытащив пару прядок из прически.

– Ты уже его очаровала. Иначе, откуда он узнал размер?!

25. Видение

– Вы проиграли. – Гидеон лениво потянулся. Срок их договора заканчивался через шесть часов. Валерия Фиди, пойманная им на ужине, не собиралась убегать. Она провела с Гидеон эти часы, наслаждаясь едой и его нетерпением.

– Вы правы, архадос Эксипнос. На сегодняшнюю ночь я в вашей власти. – Ответила она и ушла, лишив его возможности позлорадствовать.

Он ждал ее. Метался по комнате. Не понимая, насколько правдивым было ее обещание. Могла ли она усмехнуться и отказаться от него? Валерия Фиди была подобна королеве в представлении Гидеона. Что-то недосягаемое. Разрешенное только великому Феосу. Она не давала ему даже намека на благосклонность. Она обращалась к нему только по фамилии.

А вечером возникла на пороге его спальни. Строгая и сильная. Непоколебимая. Закрыла дверь и медленно, бесконечно медленно сняла платье. Юбку за юбкой.

Гидеон не выдержал на корсете, подскочил к женщине и рванул шнуровку. Валерия вскрикнула. Он собирался быть сдержанным и терпеливым. Но жажда, мучившая его уже десяток лет, заставляла грубо и жадно требовать выигрыш.

Валерия чуть сжала его запястья. Поморщилась от боли, пламя выбралось из-под его перчаток и лизало кожу.

– Не делай так! Останутся шрамы! – Вскрикнул Гидеон, перехватывая и целуя её ладони. – Больно? – Он даже подул на покрасневшие руки.

– Ты все такой же ребенок. – Её глаза щипала обида.

– Ты все такая же зазнайка.

Гидеон коснулся губами ее щеки, уголка рта, поднялся к носу, слизнул соль с ресниц.

– Не сдерживай себя… – Она сняла с него очки.

Без защиты линз первый помощник выглядел даже младше, чем был на самом деле. Карие глаза с каймой обожженных, никогда не успевающих отрасти, ресниц не моргали. Его беззащитность перед ней обнажалась столь явно, что женщине стало немного неловко.

Но как не унизителен для нее был проигрыш, в этой комнате было то, в чем она нуждалась. Чуть отодвинув бедра, она погладила Гидеона по выпирающей ткани брюк и с удовлетворением отметила, что объятия стали крепче, а ладони горячее. Сможет ли его огонь прожечь кожу?

Она скинула остатки одежды и направила пальцы в черных перчатках внутрь себя. Горячо. Обжигающе. Два пальца, средний и безымянный, медленно скользили в ней, ставшей неожиданно влажной.

Запах горелых волос заставил сморщиться. И Мужчина остановился.

Гидеон почти не контролировал себя. Он ждал этого момента с тех пор, как увидел Валерию в замке. Недоступную королеву, женщину его властелина. Она стала для него всем. Семьей, матерью, любимой, тайной, желанием, мечтой, надеждой, успокоением и уверенностью. Столь крепкая смесь ощущений рушила все границы.

– Если будешь и дальше вести себя, как подросток, придется мне взять инициативу в свои руки. – Ответила Валерия и стянула его штаны вниз.

Гидеон слегка подавился. Но последовавшая за этой фразой улыбка неожиданно прогнала нервозность. Первый помощник пришел в себя и поцеловал свою женщину. Настойчиво и страстно. Не прерываясь уложил на кровать, развел ее бедра в стороны и медленно вошел внутрь.

Валерия застонала. Его член был еще горячее, чем ладони, что мяли ее грудь и кололи соски. Правая перчатка была блестящей и гладкой от ее соков. Левая шуршала по коже. Его несдержанность и страсть были, безусловно, приятны и льстили ей. Она прикрыла глаза от наслаждения. Движения ускорялись, дергались, сливались в единый ритм.

Кончил Гидеон слишком быстро и шумно.

Женщина, размякшая на простынях, хотела большего.

– Я только начал. – Первый помощник одной рукой придавил ее к кровати, не разрешая подняться, вторую положил ей между бедер.

Большой палец помассировал ее клитор. Остальные опять проникли в нее. Теперь их движения были быстрыми и интенсивными. Горячими.

Валерия вздрогнула.

Рука замерла внутри.

Мужчина заставил себя дышать медленнее и досчитал до десяти. Свободной рукой обхватил Валерию за талию и зашептал ей на ухо нечто бессвязное и нежное. Он снова был возбужден и ронял искры с края перчаток.

Гостья качнула бедрами. Жар внутри становился нестерпимым.

Гидеон прикусил ей мочку уха: