Богиня охоты

От Софии Люси получала восторженные, экспрессивные послания. Она писала о помолвке и свадебных планах своим четким красивым почерком. Сначала Люси смеялась, читая ее письма, но потом призадумалась. София сообщала о серьезных вещах слишком весело, небрежно, в письмах было излишне много юмора. «Не к добру это», — думала Люси. Она сердцем чувствовала, что у подруги что-то не ладится в жизни.

Люси знала, что София обладает богатым живым воображением. Об этом свидетельствовала хотя бы история с письмом, адресованным мифическому Жерве.

Но самым усердным корреспондентом Люси стал, как ни странно, ее брат. Он писал два-три раза в неделю. Его письма были кратки и малосодержательны. Генри чаще всего описывал погоду или состояние полей озимой пшеницы, изредка упоминал о собаках. Но главным было вовсе не содержание посланий брата.

Скрытый смысл этих торопливых, накарябанных корявым почерком фраз был для Люси совершенно очевиден. И она аккуратно отвечала на каждое письмо, стараясь, чтобы между ее строк четко читалось: «Да, Генри, я тоже скучаю без тебя».

Люси научилась получать удовольствие от маленьких радостей. Для нее день был удачным, если утром приходило новое письмо. А если два, Люси светилась от счастья.

— Нам пришло приглашение на свадьбу от Тоби и Софии, — сообщила она как-то мужу за ужином. — Она состоится в декабре.

— Так скоро? — удивился Джереми. — Ты хочешь поехать на свадьбу?

— Ну да, конечно.

Джереми сделал глоток вина.

— Хорошо.

— Я думала, может быть, мы погостим в Уолтеме до свадьбы… — нерешительно промолвила Люси.

Тишина.

Люси отпила немного кларета, собираясь с духом.

— Я получила сегодня письмо от Марианны. Она снова беременна. Прежде я всегда помогала ей, когда она вынашивала ребенка. Я беспокоюсь, как она там без меня. Первые месяцы беременности — наиболее трудные. Что нам стоит заехать в Уолтем? Ведь мы будем проезжать недалеко от него.

Джереми покачал головой.

— Мы с твоим братом находимся сейчас в натянутых отношениях, ты же знаешь. Думаю, что при таких обстоятельствах визит в его поместье был бы неуместен. — Джереми сдержанно кашлянул и снова взял вилку. — Кроме того, у меня сейчас дел по горло. Поместье требует постоянного внимания.

Люси посмотрела на него.

— Я понимаю, хозяйственные заботы превыше всего, — сказала она, не сумев скрыть своего разочарования. — Забудь, это были всего лишь мысли вслух.

Джереми откинулся на спинку стула и посмотрел на жену. От его равнодушного взгляда Люси бросило в озноб.

— Если хочешь, ты можешь одна погостить в Уолтеме, — холодно сказал он. — Я завезу тебя туда после свадьбы, а потом пришлю за тобой карету.

«Завезу», «пришлю за тобой карету»… Люси почувствовала себя посылкой, которую равнодушно перевозят с места на место.

Ее так и подмывало схватить со стола тарелку и запустить ее в сдержанного, спокойного графа. Чтобы взять себя в руки, она закусила нижнюю губу и почувствовала во рту металлический привкус крови.

— Ну что ж… — справившись с собой, промолвила она. — Я сообщу о твоем предложении брату. — Люси пыталась понять, что чувствовал муж в эту минуту, но выражение его лица оставалось непроницаемым. — Быть может, я останусь в Уолтеме до родов.

На лице Джереми не дрогнул ни один мускул.

— Как тебе будет угодно, — спокойно промолвил он и опустил глаза. Подцепив вилкой кусочек лосося с тарелки, Джереми отправил его в рот. — Завтра я еду в Лондон.

— Зачем?

— У меня там дела. Мне надо встретиться с поверенным и решить кое-какие вопросы, связанные с перешедшей ко мне по наследству недвижимостью. Я отправляюсь в город верхом и долго не задержусь. Думаю, что в четверг уже вернусь домой.

— Понятно.

Джереми уезжает завтра в Лондон и пробудет там большую часть недели. И он бросает ей эту важную новость походя, словно кость собаке. Впрочем, хорошо, что он вообще счел возможным поставить ее в известность.

На глаза Люси набежали слезы. Сквозь их пелену все блюда на столе расплывались. Она быстро заморгала, стараясь сдержать их.

Нет, она не должна плакать!

Люси положила салфетку на стол.

— Ты должен отдохнуть. Завтра тебе рано вставать, — сказала она.

Джереми медленно осушил бокал вина.

— Ты права, — произнес он.

Люси не остановила мужа. Она позволила ему уехать.

На следующее утро она проснулась рано, но долго лежала в постели. И вышла из своих покоев только тогда, когда, по ее расчетам, Джереми уже не было дома.

Люси казалось, что ей не следует прощаться с ним. После вчерашнего разговора за ужином это было бы излишним.

С отъездом Джереми в замке ничего не изменилось. Здесь стояла все такая же мертвая тишина. Однако Люси угнетала не она, а странная пустота в ее душе. Она не могла избавиться от нее, как ни старалась. Это было каким-то наваждением! Люси бесцельно бродила по дому и саду, не находя себе места.

Однажды, проходя по комнате для музицирования, она столкнулась с тетей Матильдой, одетой, как всегда, в платье цвета индиго.

— Тетя Матильда! — воскликнула Люси, обняв старушку за плечи. — Где ваша сиделка?