Богиня победы

— Где брюлики?! — услышали они голос бандита. — Я знаю, это ты их попи…дила! Не скажешь — порежу на куски и сушиться здесь оставлю! — Он вынул из кармана нож. — Я тебя сейчас так разукрашу! Партизанку из себя строишь, Зою Космодемьянскую, б…дь?!

— Приведите сюда мою подругу, — проговорила Ника. — Тогда скажу. Где она?

Вид собственной крови Нику не пугал. Больше всего она боялась, что второй бандит изнасилует Нину. И еще она понимала, что, как только она скажет, где находятся бриллианты, ее тут же убьют.

В эту секунду под ногой Нины осыпалась горстка камней.

Бандит выхватил пистолет, резко повернулся и увидел, как две женские фигуры метнулись за сваленные строительные балки. Он выстрелил. Пуля, срикошетив, содрала кожу с левого предплечья Ларисы. Ее словно обожгло, а бандит уже двигался в их сторону, зажав в вытянутой руке пистолет.

— Ну, и где вы там, на хер усравшиеся? — орал он. — Выходи по одной!

В эту же секунду из-за балок раздался выстрел.

Серега даже не понял, что произошло. По инерции он продолжил движение, затем внезапно остановился и рухнул на землю. На его майке слева расползалось кровавое пятно.

— Лежи и не высовывайся, — приказала Лариса дочери.

— А ты куда?

Второго бандита прикончить было легче. Санек тоже ничего не понял — и в таком состоянии непонимания отбыл на тот свет. Жаль, третьего достать не удалось: за кустарником послышался шум мотора, затем звук начал отдаляться и вскоре стих.

— Сбежал, зараза… — с досадой проговорила Лариса. — Ну ладно, этих все равно надо прикопать, чтобы не валялись тут…

Она не хотела втягивать девчонок в грязное дело — думала сама оттащить трупы к котловану, чтобы засыпать их глиной. Но левая рука кровоточила, так что пришлось просить помощи.

— Давайте помогайте… — сказала она, здоровой рукой беря за ногу одного из убитых.

Ника и Нина схватились за другую ногу, и они потащили труп к котловану.

Спустя полчаса следы преступления были надежно скрыты под грудой земли.

Глава 18

Ника никогда не думала, что ей понадобится звонить случайному попутчику, встреченному в поезде. Но пришлось — она очень нуждалась в помощи опытного человека. А Николай Иванович казался ей именно таким.

Набрав номер, она услышала женский голос. Несколько секунд Ника молчала, собираясь с мыслями.

— Ну, что вы молчите? — продолжил голос. — Наверное, хотите переговорить с моим сыном? Так его сейчас дома нет. Говорите, что передать. Я все в точности и передам.

— Да, мне очень нужно переговорить с Николаем Ивановичем, — сказала девушка. — Меня зовут Ника. Он меня наверняка вспомнит по имени — мы с ним в поезде ехали из Москвы, и он мне оставил этот телефон. Скажите ему, что он мне очень нужен.

И пусть перезвонит мне. — Она продиктовала номер домашнего телефона Ларисы.

Звонок раздался только к вечеру. Это было очень хорошо, потому что у Ники было время хоть немного успокоиться.

Договорились встретиться у Нарзанной галереи. Ника пришла вовремя, и седеющий полковник, поднимаясь со скамейки, сказал:

— Обычно красивые девушки опаздывают на встречи. Но у тебя, похоже, что-то стряслось и время не терпит. Что ж, расскажи, какие у красавиц бывают проблемы.

Нике сразу стало легче — почувствовала надежное плечо.

— Добрый день, Николай Иванович. Вы, пожалуйста, не удивляйтесь, если моя просьба покажется вам странной. Сама история, в которую я попала, очень странная и даже опасная. В общем, мне надо узнать, как можно перевезти бриллианты за границу.

Брови собеседника взлетели вверх.

— Перевезти бриллианты?! И впрямь странная просьба… Сама собралась перевозить?

— Сама, — глядя ему в глаза, ответила Ника.

— Откуда же они у тебя появились?

Нике так надоело врать тете Ларе, которую она поневоле втянула в запутанную историю с появлением бриллиантов, что она решила: расскажу правду. И тут же вывалила историю своих злоключений малознакомому, но почему-то вызывающему доверие человеку.

— Николай Иванович, я за один день потеряла все: маму, защиту, квартиру, надежду, средства к существованию. Смерть мамы… это было ужасно… она мне все время снится… Я не знаю, как жить дальше. Пожалуйста, выслушайте меня.

Николай Иванович не перебивал ее исповедь, только время от времени предлагал платок — по щекам Ники то и дело бежали слезы. По ходу у него возникали вопросы, но он решил дослушать до конца.