Богоубийство (СИ)

И правда, ирония судьбы, как многие могли бы подумать. Та же рваная рана на плече, но поглубже. Видимо, медведь дольше трепал его, чем Марка. Те же ранения и ссадины на ребрах и на руках – признак отчаянной борьбы за жизнь. Никто и не сомневался, что Джек встретил именно его. И, видимо, бог сильно любил семейство Лоуэллов, раз подарил им дважды шанс на жизнь. Об этом говорил Джулиан во время одной из своих месс, укрепляя веру народа в себя и наличие врага. Всем очень хотелось поговорить с их новым героем, но тому было настолько больно, что он был обессилен, и не мог говорить много дней. Настолько много, что ухаживать за отцом в постели (словно поменявшись с ним местами, перенимая опыт) начал Марк. Но в отличие от Джека, его раны затягивались с невероятной скоростью, буквально на глазах. Даже Джек видел это, молча улыбаясь с еле открытыми глазами – все, что он пока мог. Марк сидел возле него бесконечно. И сейчас, прикладывая тыльную сторону своей ладони к его лбу, он шептал в тысячный раз:

- Ах, отец… - со сдержанной досадой, уже не выдерживая мысли о том, когда же он заметно поправится.

Джеку трудно это давалось.

Прошла неделя. Затем две. Народ не уставал обсуждать произошедшее. Как Джек преодолел такое расстояние, будучи тяжело раненным. Как он сражался с медведем в одиночку, в какой-то момент без ружья, ведь это очевидно, судя по его ранам. Этот медведь стал настоящим бичом их мирной жизни, посланником ада, пастью смерти – как его только не называли. Все обсуждали это без умолку, пока не появился новый – трагичный повод для разговоров, более тихих и обособленных, скорее для кухонь, нежели для площадей.

Кайл скончался. После долгих мучений и борьбы с переохлаждением, его легкие не выдержали воспалительного процесса. Все, кроме Джека, присутствовали на его похоронах. И когда Люси с Марком вернулись с похорон, Джек набрался сил и подозвал их, чтобы прохрипеть своим голосом, спустя долгое время. Он нашел в себе силы заговорить. Пусть остальные думают, что он еще не может этого делать. А он говорил, с воодушевлением и болью в глазах. С досадой и печалью говорил он о том, что это Джулиан поселил смерть на этом острове. Что он видел Мортимера, который положил жизнь ради него. Глаза Марка загорелись. Он обнял отца, мягко, чтобы не навредить. Он должен окрепнуть! Он должен восстать против режима Джулиана! Или же покинуть остров вместе с семьей…

- Мортимер говорил мне… - затянул отец.

- Что, папа? Что он говорил…

- Что Кристофер уже давным-давно мертв… И не болеет он вовсе до сих пор, как думают многие…

Марк покивал головой.

- Никто не видел его похорон, он прав, отец! Ровно, как и больным его никто не видел! Мортимер знал все лучше нас! – с досадой в голосе о потерянной жизни Мортимера произнес Марк, но и с неким воодушевлением.

- Не смей!..

- Я обязательно проверю, отец! Прольем свет на темные деяния Джулиана!.. – говорил Марк.

- Нет… ты… рискуешь… - с трудом выговаривал Джек, претерпевая боль в плече и в теле, и даже в голосе.

- Я проверю его сарай, отец! – настаивал Марк, так разгорячено, что могло показаться, не уснет от этой мысли, и ринется раскрывать секреты Джулиана прямо сейчас.

Почему раньше этого не сделал? Недостаток возраста? Или решительности? Или стимула? Или плана? Или поддержки в лице отца, который так долго не хотел признавать и проверять подозрения своего сына…

- Будь терпеливее! Мы вместе это сделаем…

Марк промолчал в ответ, но Джек видел, как не терпелось его сыну.

- Он показал мне одну шахту, в которой наткнулся на труп молодой девочки. Это был труп Линды. Понимаешь? Этот сарай опасное место, сын мой… Можешь не вернуться… А я не смогу защитить тебя в таком состоянии…

Джек закашлял. Уже не мог говорить. В горле сильно пересохло.

- Я думаю, он не выносил его тело, потому что сам не смог бы, - сказал Марк. - Но и делать искусственные похороны также не стал. Видимо, боялся расколоться. Но он все равно замкнул себя в свой круг, и теперь ходит по нему в надежде на то, что идиотизм наших людей будет еще более замкнутым.

- Думаешь, ты сможешь вынести его и показать всем? Разомкнуть эти круги…

Джек снова закашлял. Марк заметил, что пора прекращать их разговор, который он, на самом деле, продолжал бы вечность. Ведь голос его отца был голосом надежды, пусть и пресекающей пока. Голос здравого рассудка и справедливости – не хочется, чтобы он смолкал. Наконец-то! Наконец-то он не один!..

«Все будет хорошо. Папа выздоровеет» - повторял он в уме фразу своей матери, смотря на то, как его отец мирно прикрывал глаза, отходя ко сну.

Стефан Полански

Март, 1986 г.

* * *