Богоубийство (СИ)

Стефан пожал плечами. В принципе ему было все равно. Анна включила телевизор, но Стефан резко отреагировал, увидев Майкла Майерса в экране, сказав:

- Нет-нет, Анна! Прошу вас, можете переключить канал?

- Почему?

- Только не фильм об убийце! Я их терпеть не могу! Пожалуйста, прошу вас!

- Хорошо, мягко отозвалась Анна, переключив канал, и остановившись на романтической новинке под названием «Всплеск», заметив, что на этот фильм у Стефана острой реакции не образовалось.

Она отложила пульт в сторону, опрокинула локоть на спинку софы, таким образом, усевшись удобнее, так, чтобы хорошо видеть Стефана, оказаться к нему чуточку поближе. Закинула ногу на ногу, отчего ее платье чуть подернулось, оголив заметный участок ее гладкого бедра, вытягивающего ее стройные ножки далее к коленям, затем к голеням, затем к маленькой ступне и изящным пальчикам. В такой последовательности Стефан посмотрел на ее закинутую ногу, тут же оторвав свой взгляд и тупо посмотрев в телевизор, зная, что ничего интересного для себя в нем не увидит, но убежит от мыслей о ее ногах. Без единой вены, как ее руки. Идеально гладкая светлая кожа ее тела, наверняка, сводила многих мужчин с ума. Стефан старался держаться. Ему было легче напиться, с одной стороны. Что он и сделал, хорошенько глотнув своего виски. Анна пригубила свой, и сказала:

- Стефан, может быть скажете, откуда у вас такая фобия?

- Фобия?

- Да, ведь такой страх вряд ли есть врожденным. Я права? Если вам неприятно, вы так и скажите. Мне лишь интересно, не более.

- Да, боюсь эту историю будет неприятно и неуместно вспоминать в нынешнем контексте…

- Я понимаю. И то, что, скорее всего, она очень длинная, тоже не предрасположит вас поведать ее.

Стефан не понял, всерьез ли Анна это сказала, либо с иронией. Может быть, ей действительно было интересно узнать это. Но ему было неприятно вспоминать это. Он опустил свой взгляд и подумал несколько секунд. Чертова безотказность!

- Однажды, - начал он. – Я и моя супруга решили поехать к моим родителям. Начало марта, гололед. Шестого числа у меня был день рождения, но выехать решили на следующий день. Моя мать хотела, чтобы я погостил со своей супругой пару дней в родительском доме. Да и она была рада такому случаю. Мне немного не хотелось. Словно что-то чувствовал я в тот день. Понимаете, о чем я?

- Пока что, не совсем, - заинтересованно смотря на Стефана, ответила Анна.

- В общем, сели в мой Capri, на самом деле автомобиль моего отца. Он перестал на нем ездить, выйдя на пенсию, отдал его мне, хотя я, в отличие от него, водитель никудышный. Так вот, погода мерзкая. Ночью маленький минус. Днем маленький плюс. За что ненавижу этот месяц март, и возненавидел еще сильнее после этого случая. В общем, я не рассчитал запас топлива. Свернули на одну дорогу, была небольшая заправка там. У резкого спуска. Он мне тоже не понравился. Но заправиться нужно было. В общем, заправились, я выехал на дорогу, заметил, как юнец, работавший заправщиком, не закрыл колпак на автомобиле. Я выбежал закрыть его. Дело на несколько секунд, подумал я. В общем, во всем виноват я… Во всем… - Стефан сделал паузу, чуть надавив пальцами на переносицу, после чего продолжил. – Трак. Как раз выехал и, видимо, на спуске его занесло. Спуск резкий и скользкий, а такую махину если занесет, то она становится неуправляемой. Водитель ни в чем не виноват. Я даже не стал подавать в суд. Это я оставил автомобиль в неположенном месте. В общем, с большой скоростью он врезался в мою машину, в которой находилась моя беременная супруга. У меня лишь задело руку, которой я держался за ручку дверцы, будь она проклята. Ее заело… Я старался успеть открыть ее. Меня отшвырнуло в сторону. Когда поднялся, увидел ее… Мерилу… В этой смятке… Она и мой ребенок...

- Ребенок не выжил? – спросила Анна.

- Мерилу была на седьмом месяце беременности. Надежда была, но шансов не было. После такого удара… Медики старались спасти их жизни. Но ни Мерилу, ни Роберт – не выжили. Мой сын умер еще до смерти своей матери, как сказал мне хирург, сделавший кесарево сечение. Она же цеплялась за жизнь всю ночь, умерев под утро.

- Простите, Стефан. Мне так жаль. Как давно это было, если вам не трудно…

- В 1979 году. С тех пор я и боюсь автомобилей. Скорее всего, это психологическая травма, как сказал мне один психотерапевт, у которого я наблюдался после случившегося. И неизвестно, пройдет ли это вообще и когда-нибудь. В любой момент может случиться рецидив, сопровождающийся резкой давящей болью в голове, потерей сил и ориентации в пространстве, даже потерей сознания. Врачи называют это эпилепсией, приступы которой у меня несколько раз случались, но о чем я не говорил своему психотерапевту. Мне это не выгодно. Наблюдаюсь в неврологии с нарушениями сна, так я это называю.

- Но вы же живете один? Кто вам окажет помощь, в случае сильного приступа?