Читаем Бой вечен полностью

Бой вечен

Русы не имают страх!Жило преданье в веках…Память святую хранитГорных отрогов гранит.«Тамо, далэко…» —Где тих морской прибой,Там где-то сербское войскоБьется с несметной ордой.Снова на полеНа битву вышла рать…Кровью исходит последнейМилая Сербия-мать!В горы юнацы идут,Будто молитву поют…Каждому доля своя —«Живэла Русия!»Снова над Родиной ночь —Сил нет беду превозмочь…Волчьею стаей врагиСербию рвут на куски!«Где же Святая, ты, Русь?» —В сердце у сербина грусть…Где же громада твоя?!«Живэла Русия…»

Группа легионеров – парашютистов первого парашютно-десантного полка в парадной форме, с беретами, засунутыми под погон, и со свечками в руках стояли вокруг кровати, на которой лежало накрытое белой простыней тело. Там, где должна была быть голова, лежал белый берет – знак специальных сил Легиона, который этот парень так хотел получить и при жизни не получил. Грубые, сильные, мозолистые руки держали тонкие палочки воска, дрожало, колыхаясь пламя свечей…

А я пел…

Как мог. Как умел.

И только когда допел до конца, кто-то негромко кашлянул за спиной.

– Господа! – Первым опомнился Дидье.

Генерал Венсан Бельфор, ныне заместитель министра обороны, отвечающий за военную разведку и действия специальных сил Франции, как в самой алжирской Франции, так и за ее пределами, – шагнул в комнату.

– Что это значит, господа?

– Шарль… месье генерал… извините.

Генерал взглянул на накрытую простыней кровать, нахмурился, но ничего не сказал.

– Месье Александр, за мной. Заканчивайте здесь.

Вилла Сусини была одним из мест, куда лучше не попадать и о котором лучше даже не вспоминать. Первоначально это была резиденция Легиона, потом, из-за угрозы терактов ее перенесли на авиабазу Рауль Салан. Здесь же теперь было что-то типа центра дознания, немало обогатившего человечество различными приемами добывания информации у тех, кто не хочет ее давать. Например – вход в сеть, это когда голого человека распинают на железном матраце, на кровати, и к кровати подключают ток. Или вечерний душ – это когда человека поливают водой и одновременно подключают ток. Французы вообще в таких случаях действовали жестко и грязно. Второе армейское бюро, которое сейчас возглавлял генерал Бельфор, было известно тем, что оно не желает подчиняться правилам поведения, принятым среди цивилизованных разведок, – например, французы могут убить чужого агента и даже резидента, совершенно не задумываясь о том, что это повлечет ответные меры для их людей. Впрочем… не время и не место судить.

Генерал вышел на балкон, затянутый сеткой от снайперов. Достал небольшую сигариллу. Прикурил, не предлагая мне. Может – знает, может – просто хочет мне мое место здесь показать. Ничего, переживем…

– Серьезную задачку вы нам задали, мсье… – то ли с насмешкой, то ли с недоброй иронией сказал он.

– Я так понимаю, что Иностранный легион не знает других, – ответил я.

Генерал передернул плечами.

– Не пытайтесь. Не выйдет. Мы по уши в дерьме, и надо что-то делать. Кто этот ублюдок?

– Я не знаю.

– Знаете. Мне нужна правда.

– Это и есть правда. Вы что – не можете проверить?

– Можем… Меня интересует другое. Для чего он нужен вам, господин вице-адмирал?

– В резерве, – поправил я, – я не нахожусь на действительной службе.

Генерал посмотрел на меня так, как отец смотрит на проделки расшалившегося отпрыска, потом улыбнулся и подмигнул.

– Если желаете мсье. Как бы то ни было – операция из чистого «пришел-ушел» превратилась в нечто большее. В эпическую битву, в которой я потерял четверых только убитыми. Пресса исходит воем, и у меня на столе лежит запрос Национального собрания с требованием предоставить всю информацию об инциденте. А самое главное – вы приходите и говорите мне, что вместе туза – у нас на руках шестерка. Так? И что я должен ответить на запрос?

– Ничего. Вам не кажется, что Франция погибла от говорильни?

– Франция продолжает жить! – моментально разозлился генерал.

Перейти на страницу: